Джемми подбежал к краю воды, напряженно вглядываясь в ее поверхность, казалось, он забыл о присутствии Лоры. Озерцо имело форму неправильного овала, недалеко от того места, где стоял Джемми, камни образовывали естественные ступеньки, которые вели к высокому коричневому валуну, поднимавшемуся над водой и выступавшему далеко вперед.

Лора приблизилась и встала рядом с мальчиком.

— Какое божественно тихое место. Здесь должно быть очень красиво весной, когда деревья покрыты листвой и трава вокруг зеленая. Здесь так спокойно, уединенно и таинственно. Прелестное место для мечтаний.

Джемми почему-то вздрогнул, как от холода.

— Оно ужасно глубокое, — сказал он. — Даже папе с головой. Но когда дует ветер, вода не зеркально гладкая, как сейчас. Тебе надо увидеть его, когда по всей воде бегут маленькие морщинки. Мама говорила, что тогда оно похоже на ртуть.

— Ты часто приходил сюда с мамой? — нежно спросила она.

Он не смотрел на нее.

— Мы приходили сюда почти каждый день в ясную погоду. Мы обычно сидели на том большом камне, и иногда она читала мне, а иногда я ей. О короле Артуре, и Айвенго, и Рипе ван Винкле, и других.

— Возможно, мы сможем возобновить это, когда наступит хорошая погода, — сказала Лора.

Джемми отчаянно замотал головой, и она поняла, что сказала что-то не то.

— Нет, никогда, — вскрикнул он, — совсем никогда. Конечно, подумала она, это место принадлежало его воспоминаниям о матери. Ей не следовало пытаться вторгаться в них. Возможно, они с Джемми сумеют найти другое место для чтения при наступлении теплой погоды.

Странно напрягшись всем телом, он тихо пошел к краю воды, к тому месту, где начиналась естественная лестница к высокому камню, его внимание было приковано к валуну.

— Иногда черепахи выходят на камни погреться на солнце, и их можно поймать. Все мои черепахи отсюда.

Его голос звучал так неестественно, что Лора с беспокойством взглянула на него. Возможно, ему не следовало приходить сюда, где он был счастлив со своей матерью. Ей хотелось найти способ утешить его, но она со всей беспомощностью осознавала, что такого способа нет. Как и для нее, для Джемми существовало только одно лекарство — время.

Он внезапно обернулся к ней, бледный, с потемневшими глазами. Губы у него дрожали, и он сильно сжал их, прежде чем смог говорить.

— Ты думаешь, я убил маму? — выпалил он.

Лора судорожно вдохнула воздух и уставилась на него, не в силах произнести ни слова.

— Она не умела плавать, — сказал он, снова поворачиваясь к воде. — Она упала в это озеро и утонула. И, может быть, это была моя вина. Может быть, я убил ее.

Лора с усилием заставила себя заговорить.

— Конечно, нет, Джемми! Отчего тебе вообще пришла в голову такая глупость?

— Я промочил ноги, а мне не следовало этого делать, — продолжал он бесцветным голосом. — Я легко простужаюсь, и мама уложила меня в постель и сидела со мной почти весь день и читала. Но во второй половине дня она захотела пойти погулять и сказала, что поднимется сюда и попробует найти для меня новую черепаху. Потому что король Артур умер, и мне казалось, что Джиневре одиноко. Но когда дует ветер, эти камни становятся мокрыми и скользкими, на них может быть страшно скользко. Наверное, это и случилось. Она пыталась достать черепаху, когда упала с большого валуна в глубоком месте. Она не вернулась домой. Спустя некоторое время папа пошел ее искать.

Он безутешно замолчал. Лора упала на колени и прижала его к себе.

— Не надо, — прошептала она, — Джемми, дорогой, ты никогда, никогда не должен думать так. Если она поскользнулась, значит, виноват скользкий камень, а не что-либо другое — твоя простуда или желание иметь черепаху.