Хотя в коридоре царил такой же холод, как и везде в Железном Оке, снежный покров с каждым шагом становился тоньше и наконец вовсе исчез. Навстречу им дул резкий ветер, но он уже не приносил с собой льда. Зеркальный пол был скользким от застывшей влаги, и ни Фермитракс, ни Лалапея не могли продвигаться вперед так быстро, как им хотелось. Обсидиановый лев мог сразиться с преследователями и, наверное, одолел бы их, но опасался, что за этими двумя вскоре последует большее число противников. А если он ввяжется в схватку, Мерле и Серафин останутся без защиты.

Справа их путь пересекал новый проход, откуда к ним приближались поднятые по тревоге отряды сфинксов. Фермитракс ускорил шаг. Сфинксы не могли не заметить отсветов сияния, испускаемого его раскаленным телом. Спрятаться некуда, везде только открытые арки, ведущие в огромные холлы и залы, бесконечно отраженные в бесконечных зеркалах, и никаких дверей.

Они пересекли замерзшие открытые каналы, через которые были переброшены филигранные мосты, казавшиеся хрупкими, но даже не дрогнувшие под тяжестью обсидианового льва, хотя он и весил не меньше тонны. Миновав холмистый ландшафт, усеянный осколками зеркал, кучами лезвий и серебряной стружки высотою с дом, они снова побежали вниз по лестницам, снова по лестницам и опять по лестницам.

Преследователи шли по пятам, прячась за поворотами и углами. Об их присутствии говорили волны шума, топот львиных лап, яростное рычание, сумятица диких проклятий и приказаний.

Потом они снова пробирались по снегу, влажному, тяжелому и такому глубокому, что Фермитракс проваливался по брюхо, а Лалапея то и дело безнадежно увязала. Обсидиановый лев разгребал снег крыльями, но вскоре стало ясно, что он вряд ли сможет ей помочь.

— Фермитракс, — крикнула Лалапея, — ты сможешь выдержать еще одного всадника?

Хоть двоих или троих, только бы хватало места. Но разве это поможет?

— Посмотрим. — И не успела она договорить, как с ней произошло какое-то изменение.

Мерле смотрела на нее во все глаза, открыв рот от удивления. Серафин взял ее за руку и прошептал:

— Не бойся. Это с ней часто бывает.

Казалось, из отпечатков ее львиных лап на снегу вдруг забили желтые фонтаны песка. На секунду они скрыли ее из виду, как будто она вдруг растворилась, как будто ее тело взорвалось, превратившись в песчаную пыль. И так же быстро крошечные пылинки снова соединились, и из них вынырнула Лалапея. Ее тело до бедер осталось прежним, а ниже бедер она стала человеком. Женщиной с длинными стройными ногами, босыми, несмотря на холод. Меховая куртка, подаренная пиратами, прикрывала бедра, но ноги по колено увязали в снегу.

Серафин отпустил Мерле и немного отодвинулся назад.

— Быстро, сюда!

Лалапея выбралась из снега, и Мерле и Серафин усадили ее между собой верхом на льва. Она не могла пользоваться своими израненными руками, а если бы она еще немного простояла босиком в снегу, она отморозила бы и ноги. Серафин придвинулся к ней как можно ближе, обхватил ее плечи руками, дотянувшись до Мерле, и крикнул:

— Поехали!

Фермитракс встал с земли, стряхнул с лап снег и понесся надо льдом, всего в нескольких метрах от купола. Стены были тесноваты для его огромных крыльев, но ему как-то удалось не зацепиться, не застрять и благополучно пронести своих всадников над снегом. Преследователи отстали, увязнув в снегу уже после нескольких шагов.

С торжествующим ревом Фермитракс вырвался из туннеля. Они очутились в высоченном зале, где все еще шел снег. Под потолком клубился серый туман, откуда, как из настоящего зимнего облака, сыпались крупные снежные хлопья. Они мгновенно засыпали Фермитракса и его всадников, залепили им глаза.