|
Со стороны кухни послышался резкий звук – это заскрипели давно не знавшие смазки дверные петли. Шаркая ногами по пыльным плитам пола, к нам, словно привидение, приблизился официант в грязном фартуке. – Рому, – велела Меррик. – Принесите бутылку «Сент-Джеймса». Официант пробормотал что-то нечленораздельное – даже я со своим вампирским слухом не смог разобрать ни слова – и, все так же еле волоча ноги, удалился. Мы вновь остались с ней вдвоем в тускло освещенном зале одного из маленьких старомод-ных заведений Нового Орлеана. Высокие двери, выходящие на Рю-Сент-Анн, были распахнуты настежь, над головой лениво вращались вентиляторы, а пол не подметали, наверное, лет сто. Сумерки медленно угасали, воздух наполняли присущие этому кварталу ароматы и весен-няя сладость. Какое чудо, что она предпочла встретиться именно здесь, и вдвойне удивительно, что в такой великолепный вечер в кафе, кроме нас, не было ни души. Взгляд ее был пронзителен, и в то же время очень мягок. – Луи де Пон-Дю-Лак теперь увидит привидение, – задумчиво произнесла она. – Как будто он без этого мало выстрадал. Это не были пустые слова сочувствия: о ее искренности свидетельствовал тихий довери-тельный тон. Меррик действительно испытывала жалость к Луи. – Да-да, – сказала она, не позволив мне заговорить. – Я жалею его и понимаю, как сильно ему хочется увидеть лицо этого умершего ребенка-вампира, которого он любил всем сердцем. – Она задумчиво приподняла брови. – Ты принадлежишь к тем, чьи имена давным-давно стали преданием. И вот теперь ты – живое воплощение легенды – нарушаешь тайну своего существо-вания и приходишь ко мне, да еще с просьбой. – Так выполни ее, Меррик, если в этом нет угрозы для тебя самой, – сказал я. – Бог свиде-тель, я здесь не для того, чтобы причинить тебе хоть малейший вред. Уверен, ты сама это зна-ешь. – А как насчет вреда, который может быть нанесен Луи? – Погруженная в тяжелые раз-мышления, Меррик медленно выговаривала каждое слово. – Привидение способно высказать ужасные вещи тем, кто его вызывает, а мы ведем речь о духе ребенка-монстра, умершего не сво-ей смертью. То, о чем ты меня просишь, может иметь непредсказуемые и жуткие последствия. Я кивнул. Все, что она говорила, было правдой. – Луи одержим этой идеей, – сказал я. – И очень давно. С годами его одержимость победи-ла здравый смысл. И сейчас он не в состоянии думать ни о чем другом. – А что, если я действительно вызову ее из царства мертвых? Думаешь, это принесет об-легчение и избавит обоих от страданий? – Нет, едва ли. Впрочем, не знаю. Но любой исход предпочтительнее той муки, которой сейчас терзается Луи. Конечно, я не имею права просить тебя об этом. И вообще не должен встречаться с тобой. И тем не менее мы все связаны – Таламаска, Луи и я. Да и Вампир Лестат тоже. Именно из тайных глубин Таламаски до Луи де Пон-Дю-Лака донесся рассказ о призраке Клодии. Предполагается, что впервые он явился одному из наших агентов – женщине по имени Джессика Ривз, – ты найдешь ее имя в архивах. – Да, я слышала эту историю, – сказала Меррик. – Все случилось на Рю-Рояль. Ты послал Джесс Ривз на поиски новых сведений о вампирах. И она вернулась с целым ворохом драгоцен-ных свидетельств, неопровержимо доказывавших, что в том доме когда-то жила девочка по име-ни Клодия, бессмертное дитя. – Совершенно верно, – подтвердил я. – Я допустил ошибку, поручив Джесс работу, для выполнения которой она была еще слишком молода. И потом... – Я запнулся, но все же через силу договорил: – Джесс никогда не обладала твоими способностями. – История Клодии рассказана в книгах Лестата, но ее сочли за фантазию, – задумчиво про-должала Меррик. |
