|
– История Клодии рассказана в книгах Лестата, но ее сочли за фантазию, – задумчиво про-должала Меррик. – А ведь там упоминалось и о дневнике, и о четках, и о старой кукле. Если не ошибаюсь, эти вещи до сих пор остаются у нас. Ты сам спрятал их в подземном хранилище лон-донской Обители. Обитель в Луизиане тогда еще не была создана. – Так ты сумеешь помочь Луи? – спросил я. – Хотя вернее будет спросить, согласна ли. В том, что ты с этим справишься, я не сомневаюсь. Она медлила с ответом. Когда-то в этом самом кафе началась наша с Меррик совместная история. Как я тосковал по ней все это время! Даже не думал, что новая встреча и разговор с ней доставят мне столь сладостную муку. Произошедшие с Меррик перемены приводили меня в вос-хищение: после долгого обучения по другую сторону океана от французского акцента не оста-лось и следа, и теперь она говорила почти как коренная жительница Британии. Несколько лет она провела в Англии рядом со мной. – Ведь вы с Луи встречались, – вновь заговорил я, стараясь, чтобы голос звучал как можно мягче. – И ты знаешь, что это он попросил меня обратиться к тебе с этой просьбой. Ему доста-точно было всего лишь однажды встретиться с тобой взглядом, чтобы понять, каким даром ты обладаешь. Она молчала. – "Я повстречал настоящую ведьму, – сказал мне тогда Луи. – Она меня не испугалась и пригрозила, что призовет на помощь мертвых, если я не оставлю ее в покое". Меррик кивнула, и взгляд ее, обращенный на меня, был серьезен. – Да, все так и было, – наконец произнесла она едва слышно. – Как говорится, наши пути пересеклись. – Она помолчала, погрузившись в воспоминания, и неожиданно добавила: – Но я встречала Луи де Пон-Дю-Лака много раз и впервые увидела его, когда была еще совсем ма-ленькой. Просто раньше мы с тобой об этом никогда не говорили. Я был поражен. Впрочем, мне следовало бы знать, что она щедра на сюрпризы. Меррик восхищала меня безмерно. И я не мог скрыть, что, как всегда, любуюсь ею, что мне нравится простота ее облика, ее белая хлопчатобумажная блузка с глубоким вырезом и ко-роткими рукавами и нитка черных бус вокруг шеи. Глядя в ее зеленые глаза, я неожиданно испытал острый стыд за свои откровения. Луи не принуждал меня обратиться к Меррик. Это была моя идея. Но я не намерен начинать повествование с подробного описания угрызений собственной совести. Позвольте мне только заметить, что мы с Меррик были не просто служителями одного ор-дена – Тала-маски. Нас связывали более глубокие отношения, и в первую очередь наставника и его ученицы. Мало того, было время, когда мы едва не стали любовниками. Однако этот период длился недолго. К сожалению. Она пришла к нам еще совсем девочкой и заявила что по своему происхождению принад-лежит к клану Мэйфейров, точнее, к его афро-американской ветви, ведущей свое начало от бе-лых ведьм, о которых она, однако, мало что знает. Эта босоногая девочка исключительной кра-соты, на одну восьмую негритянка, забрела в луизианскую Обитель и сказала: «Я слышала о вас. Вы мне нужны. Я вижу то, чего другие не видят. А еще я умею разговаривать с мертвыми». Насколько мне помнится, с того дня прошло больше двадцати лет. Я тогда занимал пост Верховного главы ордена и вел приличествующую джентльмену спокойную и размеренную жизнь уважаемого руководителя со всеми плюсами и минусами каждодневной рутины. Однажды среди ночи меня разбудил телефонный звонок и я услышал в трубке голос своего давнего друга и соратника Эрона Лайтнера. – Дэвид, – сказал он, – ты непременно должен приехать. Это просто потрясающая настоя-щая находка! У нас появилась ведьма, обладающая таким сильным даром, что у меня нет слов его описать. Дэвид, поверь мне и приезжай как можно скорее... Не было в те дни человека, которою я уважал и ценил больше, чем Эрона Лайтнера За всю мою жизнь – и как человека, и как вампира – я любил только троих. |
