|
Неужели я вдруг позавидовал ее силе? Но в ту минуту мне уже было не сдержаться. – Посмотрите, до какой катастрофы довела вас ваша магия! – сказал я, обводя рукой во-круг. – Разве это подходящее место для красивого ребенка? Эрон тут же принялся упрашивать меня замолчать. Даже священник вышел вперед и, пристально глядя мне в глаза, покачал головой, печально нахмурился и погрозил пальцем перед моим носом – словно имел делос маленьким ребенком. Старуха коротко и надрывно рассмеялась. – Значит, ты считаешь ее красивой? – спросила она. – Всем вам, англичанам, нравятся дети. – Ко мне это никак не относится! – с возмущением заявил я. – Вы сами не верите в то, что говорите. Вы просто хотите ввести всех в заблуждение. Вы сами отослали девочку к Эрону, причем без какого-либо сопровождения. Я тут же пожалел о сказанном. Теперь священник наверняка будет возражать, когда придет время увезти отсюда Меррик. Но, как я заметил, он был слишком потрясен моею дерзостью, чтобы возражать. Бедняга Эрон буквально помертвел. Я вел себя как скотина: потерял всякое самообладание и обрушил гнев на умирающую старуху. Но, взглянув на Меррик, я увидел, что наш спор ее забавляет. На лице девочки явственно читались гордость и торжество. Но потом она встретилась глазами со старухой, и они беззвучно обменялись какими-то мыслями – какими именно, посторонним пока не полагалось знать. – Ты, конечно, позаботишься о моей крестнице. Тебя не испугает то, что она может сде-лать, – произнесла больная и опустила сморщенные веки. Я видел, как вздымается ее грудь под белой фланелевой рубахой и дрожит лежащая на оде-яле рука. – Нет, я никогда не испугаюсь, – почтительно сказал я, готовый заключить мир, и, прибли-зившись на несколько шагов к кровати, добавил: – В обществе любого из нас она в полной без-опасности, мадам. Скажите, почему вы пытаетесь напугать меня? Казалось, она уже не в силах открыть глаза, но чуть позже ей все же удалось поднять веки и обратить на меня взгляд. – Мне здесь покойно, Дэвид Тальбот. Другого мне и не надо, а что доребенка, то она всегда была счастлива в этом доме. Места здесь предостаточно. Странно... Я не мог припомнить, чтобы кто-то называл ей мое имя. – Простите мои слова, – поспешил извиниться я, и раскаяние мое было искренним. – У меня нет права так с вами разговаривать. Старуха шумно вздохнула, глядя в потолок. – Меня терзает боль, не отступает ни на минуту, – негромко произнесла она. – Я хочу уме-реть. Вы, наверное, считаете, что я в состоянии избавиться от нее с помощью колдовства. Ничего подобного. Для других у меня найдутся заклинания, но не для себя. Кроме того, пришло время. Я живу уже сто лет. – Я верю вам. И, не сомневайтесь, позабочусь о Меррик, – сказал я, исполненный сочувствия и взволнованный ее признанием. – Мы пришлем сиделок, и сегодня же придет доктор. Вы не должны терпеть боль, в этом нет необходимости, – сказал Эрон. – Позвольте мне теперь отлучиться, чтобы отдать распоряжения. Я скоро вернусь. Эрон всегда брал на себя практическую сторону любого дела и всегда великолепно справ-лялся с задачей. – Нет, мне не нужны в доме чужие люди. – Большая Нанэнн бросила взгляд сначала на Эрона, потом на меня. – Вы увезете отсюда мою крестницу. Забирайте ее и все вещи из дома. Передай им, Меррик, все, что я тебе говорила. Расскажи, чему научили тебя твои дяди, тети и прабабушки. Вот этот высокий, с темными волосами. – Она указала на меня. – Он знает о тех сокровищах, что достались тебе от Холодной Сандры, так что доверься ему. Расскажи ему о Медовой Капле на Солнце. Иногда я чувствую, Меррик, что тебя окружают дурные призраки... – Она посмотрела на меня. – Отгони от нее дурных призраков, англичанин. |
