Он смотрел на нее и собирался ответить отказом. Сьюзен от души надеялась, что этого не случится. Но была готова к худшему. Он же приготовился сказать ей, что ее Лукасу десять лет. В ответ она была готова напомнить ему, что брат его Кертис погиб одиннадцать лет назад — за девять месяцев до рождения Лукаса. Она могла бы рассказать Джо Льюистону, что с генетической точки зрения лучшим донором является дядя по отцовской линии. Сьюзен надеялась, что до этого не дойдет. Однако намеревалась идти до конца.

— Пожалуйста, — повторила она.

Медсестра была уже рядом. Джо Льюистон еще раз заглянул в глаза Сьюзен и увидел в них отчаяние.

— Да, конечно, — пробормотал он. — Почему бы нам всем не пройти в дом? Там будет удобнее.

Тиа поражалась, как быстро жизнь вернулась в нормальное русло.

Эстер не бросала слов на ветер. Второго шанса не будет, так она сказала тогда. Тиа подала заявление об уходе и начала искать новую работу. С Майка и Айлин Гольдфарб сняли все подозрения в преступлениях, связанных с рецептурными бланками. В медицинской коллегии тоже проводили свое расследование, но больше для проформы, а потому Майк и Айлин продолжали работать, как и прежде. Ходили слухи, будто они нашли отличного донора для Лукаса Лоримана, но Майк на эту тему не распространялся.

Первые несколько дней после этого кошмара Тиа почему-то думала, что Адам кардинально изменит свой образ жизни, станет милым добрым мальчиком… Впрочем, таким он никогда не был. Но дети — это вам не выключатель, с ними не все так просто. Нет, конечно, Адам стал лучше. Это несомненно. Как раз сейчас он был во дворе, тренировался отбивать шайбы, которые посылал ему в ворота отец. Когда Майку удавалось забить, он радостно кричал: «Гол!» — и запевал победную песенку «Рейнджерс». Эти звуки казались такими приятными, успокаивающими. Но прежде она слышала и голос Адама. Теперь же он не издавал ни звука. Играл молча, а в голосе Майка появились новые странные нотки — эдакая смесь радости от отчаяния.

Майк все еще хотел вернуть своего ребенка. Но ребенка больше не было. Может, оно и к лучшему.

Машина Мо въехала во двор. Он собирался отвезти отца с сыном в Ньюарк, на матч «Рейнджерс» против «Дьяволов». Энтони, который помогал ему спасти их жизни, тоже ехал с ними на игру. Майк считал, что первый раз Энтони спас ему жизнь в той драке, в проулке, но на самом деле спугнул нападавших Адам, о чем свидетельствовал шрам у него на руке. Родителям трудно осознать: как это так — сын спасает отца. Майк, заговаривая об этом, готов был пустить слезу, но Адам его и слушать не желал. Он молчаливый храбрец, их мальчик. Весь в отца.

Тиа выглянула из окна. Ее мальчики-мужчины направились к двери попрощаться. Она послала им воздушный поцелуй и махнула рукой. Они помахали в ответ. Тиа смотрела, как они садятся машину Мо. И не отрывала глаз до тех пор, пока они не отъехали. А потом машина скрылась за поворотом.

Она окликнула:

— Джил?

— Я наверху, мам!

Шпионское оборудование с компьютера Адама они сняли. Об этом можно было спорить до бесконечности. Возможно, если бы Рон и Бетси не спускали со Спенсера глаз, его бы удалось спасти. А может, и нет. У каждого человека своя судьба, назначенная ему свыше. Иногда она бьет наугад. Майк с Тиа так беспокоились о сыне — и к чему это привело? Их маленькая Джил едва не погибла. Джил получила тяжелейшую психологическую травму — выстрелила и убила человека.