Да, по-хорошему, его бы галопередолом отпоить, а то он даже на фоне зомби чуточку через край психованным выглядит.

— Давай.

Благодаря мертвозрению, я знал где искать, а мертвячья скорость помогла с остальным. Уже через несколько минут я вернулся, держа в каждой руке по…

— Глядите — ка, что у меня есть!

Ящерицы извивались, пытались царапаться и кусаться. Сначала мертвецы не обратили на них внимания, я даже забоялся, что не сработает, но спустя несколько секунд первые ряды захрипели громче, потянули ко мне руки…

— Вкуснота какая! Ням — ням!

Мертвячий радар теперь работал на меня. Мертвецы запинались, сбивали с ног друг друга, но продолжали стремиться ко мне. Я повел их к бреши в линии защитных амулетов. Главное, как я понимал, вывести их за нее. Дальше уже начинается территория леса, который у местных считался опасным. Просто так там разгуливать не станут.

— Чирик! Уведи тупорука с пути! — рявкнул я, вспомнив про животное.

Рейдер не стал выкидывать фортелей и сразу побежал вперед… но через минуту вернулся, размахивая руками и крича, что я зря приказал сожрать тупорука, ведь на нем наши вещи лежали. Это если отсеять подробности про мои большие связи среди людей, занимающихся уборкой туалетов.

Значит, тупорука сожрали… Жалко животное, но хоть мертвяки не будут отвлекаться. Даже если там осталась туша, они все равно выберут ящериц, потому что они живые. Очевидно, из-за мертвячьего радара, с помощью которого они настраиваются на жертв. Хотя, не исключено, что поедание живых каким-то образом усиливало шансы зомби превратиться в «супера». С другой стороны, а хотели ли они превратиться в «супера»?.. Блин, без набитого физиологами НИИ не разберешься.

— Кто его съел? — спросил я Чирика, не переставая пятиться. Иногда отдельные мертвяки вырывались вперед, и я отталкивал таких назад ударом подошвой в живот. Импульс все еще не шел, но зомби отлетали на несколько метров даже после несильных тычков.

— Лазрач! Огромный лазрач! Ты марагаз должен…

«Лазрач» — это было одно из слов, которыми Чирик называл мертвяков, только я пока не разобрался в его терминологии. Еще были какие — то хираки, а «зеленых» он вроде как называл «хрипунами». Я потому и запомнил, что слово оказалось созвучно русскому «хрип».

— Лазрач, как этот, — я указал на Шерстяного, который нарезал круги неподалеку.

— Нет, марагаз, лазрач… рралова шакта!

Глаза у Чирика неожиданно провалились внутрь, будто у него в черепе заработал мощный пылесос, что означало… точно, испуг! Смотрел он мне за спину, где я не ощущал никого живого. Мертвозрение не сработало, а значит, там находился кто-то, кто умел от него маскироваться.

Выбросив ящериц, я резко развернулся. АК висел у меня груди, секунда ушла, чтобы направить ствол и нащупать пальцем спусковой… курок, короче!

— Что… Где он?

Это еще не была чаща. Красные сосны здесь держались друг от друга на почтительном расстоянии. Однако, света сквозь ветки и кроны к земле опускалось немного. Я шарил взглядом из стороны в сторону, но не находил противника.

— Где он? — нервно повторил я, глянув на Чирика.

— Здесь… — его взгляд так же метался.

Черт! Ладно… Я начал сосредотачиваться на мертвозрении, постепенно отключаясь от обычного зрения. Опасно, но совсем не видеть врага — еще опаснее. А узнав направление, выстрелить я смогу и…

— Наверху! — заорал я, вскидывая дуло и нажимая на спуск.