|
Знал, что приданое лишит его всяких стимулов к работе. Ведь деньги, а с ними возможность не напрягаться, сгубили миллионы талантов. Свой же собственный, талант теоретика и преподавателя, Тарусов весьма ценил. Пять лет, проведенных в Сенате, где он занимался подготовкой к слушанию кассационных дел, Тарусов посвятил диссертации, защитив которую был принят профессором в Петербургский университет.
– Я и без того завален делами, – князь указал на стол, на котором пухлые папки лежали стопками. Ну не лежала у него душа к этой краже. – А Выговский? Разве не приступил? Князь поморщился. Черт побери! Выговский с Лешичем наверняка уже пригубили шампанского и пялятся теперь на канканерок в кафешантане.
– Ого! – воскликнула Сашенька. – И я про то, – покачал головой Тарусов. – А ты не думал нанять стенографиста?
– Знаю, – без ложной скромности согласилась супруга. – А гениев надо слушаться. Потому немедля берись за защиту Урушадзе. Поверь, дело будет скандальным. Все газеты напишут. – О краже? – удивился князь. – Непременно. – С ума сошла? Даже летом, когда писать не о чем, ни один репортер не поедет в Рамбов на слушание в мировом суде. – Почему в мировом? Рассматриваться будет в Окружном. Кража-то со стрельбой, по-научному разбой. Да и украдено немало. На 40 тысяч пятипроцентных бумаг. – О-го-го! Сорок тысяч. Значит, гонорарий Урушадзе заплатить в состоянии.
– Но все улики против него. – Да, – вздохнула Сашенька, – и самовидец. – Самовидец? Значит, ни обеспеченного исхода, ни гонорария. Потому князь сказал как отрезал: – Нет, дорогая. Не проси. Разговор закончен. Ему захотелось выпить. Поднялся, подошел к буфету, достал рюмку, графин с коньяком. – Тебе лучше? – спросила супруга, пристально его рассматривая. – Да, намного. Ты права, я переутомился. – А почему в смокинге? Куда-то собирался? – Нет, – чересчур поспешно ответил князь. – Переодеться не успел. Фанталов только-только ушел. – Фанталов? – Да-с. Фанталов. Дело его сложное. На миллион! Мы бесконечно встречаемся. Даже вечерами. – А если у Тертия спрошу, был ли здесь Фанталов? – Ты что? – возмутился Диди. – Не веришь мне? – Не верю. Потому что Фанталов в Москву укатил. Князь оторопел: – Откуда знаешь? Это секрет. – Только не от молочниц. Забыл, что у Фанталова усадьба в Рамбове? Их молочница этот секрет и разболтала. – О боже! – Так куда ты собирался? – Дорогая… – Да, дорогой. Кот на крыше, мыши в пляс? Правильно понимаю? И все эти разговоры о моей головной боли… – Дорогая… – А я-то, дура, спешила, мчалась, мечтала, что обрадуешься… – Не то слово… – Лучше помолчи… – Мне что? – от отчаяния князь перешел из обороны в наступление. – В ресторан нельзя сходить? Развлечься нельзя? – Почему сразу не признался? – Ну… чтоб не подумала… – Добился противоположного. – Дорогая, – князь предпринял попытку обнять благоверную. |
