— Такое впечатление, что ты не рад, — хмыкнул Ваня, тоже посмотрев на подъехавший к дому автомобиль из которого вышел Скорцени

Он тоже насторожился, но не самим визитом оберштурмбанфюрера, а тем, что он заявился не на своем обычном «Мерседесе», а на грузовом «Опеле», да еще и в гражданке.

— Черт бы все побрал... — угрюмо ответил Лемке. — Ладно, шеф, я пошел открывать ворота...

— Глювайн? — оживился Скорцени войдя в дом. — Отлично, налейте мне кружечку. Я продрог до костей.

А когда Лемке убрался на кухню, положил на стол пару газет и с ехидным смешком поинтересовался в Вани:

— Что вы мне на это можете сказать, Александр?

Ваня похолодел, пробежав глазами по заголовоку и сразу вспомнил обещание Жан Жаныча.

— Какого черта? — он быстро прочитал статью. — Но... черт, у меня нет слов...

Из швейцарских газет следовало, что некто вырезал практически полностью состав одного из американских консульских отделов в Берне.

— Я понимаю, что вы здесь не причем, — Скорцени пожал плечами. — Но этот неизвестный очень сильно спутал кое-кому важные планы. Погибла уйма людей, в том числе Алан Даллес, шеф американской резидентуры. И самое странное: все это сделал один человек. По моим данным, он вошел в здание вечером, причем половину американцев он банально зарезал. При этом, все было сделано так, что следы явно намекают на немецкий след. Отношения со швейцарскими властями испорчены надолго.

«Ничего не выдавало в Штирлице русского разведчика, кроме ватника, лыж, балалайки и парашюта... — Ваня неожиданно вспомнил старый советский анекдот. — Ну Жан Жаныч... мое вам почтение...»

— Какие следы?

— Странные, — оберштурмбанфюрер растерянно улыбнулся. — На стене кровью написали — «Патриоты Германии никогда не пойдут на переговоры!». Ну и косвенные мелочи: убивали из немецкого оружия, остался окурок от немецких сигарет и так далее. Все это, по крайней мере, странно, профессионалы так не прокалываются, но, черт побери, американцы и чертовы швейцарцы все-равно уверены, что это сделали мы.

— Да уж, — нарочито скорбно вздохнул Ваня. — Но возможно швейцарская полиция проведет расследование и выяснит что-то оправдывающее нас?

— Может быть, но месяцы кропотливой работы все равно ушли корове на корм! — ругнулся Скорцени. — Шеф в ярости! Я его никогда не видел таким. Что вы скажете?

— Я скажу, — огрызнулся Ваня, — если бы приняли мой план, всего этого можно было избежать.

Скорцени пожал плечами: мол, все что мог, я сделал и добавил:

— Придется исправлять положение, но не факт, что у нас получится. Впрочем, приказ не оставляет нам никаких двусмысленностей. Сегодня же вечером мы выезжаем в Швейцарию. Подробности сообщу вам по дороге. Кстати... я тут кое-что привез, зовите своего секретаря, будем разгружать...

Кузов «Блитца» оказался забит оружием, в том числе специальным и иностранного производства, боеприпасами, провизией, снаряжением, бензином в канистрах и, самое странное, среди груза нашлось несколько ящиков гражданской одежды.

В завершении, Скорцени приказал тщательно спрятать кейс с пустыми бланками иностранных документов и специальным оборудованием для их заполнения.

Иван вопросов не задавал. Оберштурмбанфюрер сам намекнул для чего все это.

— В самое ближайшее время нам предстоит заложить несколько тайников с подобным содержимым по всей Германии.

Иван пристально посмотрел на Скорцени.

— Все плохо?

— Предусмотрительность одно из самых главных человеческих добродетелей, — уклончиво ответил главный диверсант третьего Рейха.