|
Выход на крышу и был его «планом Б». Самым трудным оказалось пролезть в окно – правое плечо никак не протискивалось наружу, и он очень долго промучился с ним, натурально зависнув меж небом и землей. Плотно прижав локоть к животу и остервенело рванувшись всем телом вперед, он сумел-таки выскользнуть наружу. Раненая нога отдавала ноющей болью, пульсировавшей в такт бешеному сердцебиению. Стараясь не обращать на нее внимания, Ник нащупал крытый черепицей карниз, немного подтянулся, и вскоре уже чувствовал под собой планку подоконника. Буквально через голову он сумел закинуть ноги на крышу – изнуряющие занятия гимнастикой в бытность одним из членов Вест-Сайдского ХСМ не прошли даром. «Не молитвой единой», – подумал Ник – и вздрогнул, едва до его слуха донесся треск ломаемых досок и грохот опрокинутого комода. Последний заслон их с Мардж чердачного оплота пал. Распластавшись на краю крыши, Ник посмотрел вниз.
Мардж, судя по всему, не пострадала. Шатаясь, она поднялась на ноги и заозиралась, ища путь к бегству. Ник сразу смекнул, что оного не было – ее уже окружили дети, потрясая длинными палками и ножами, – и в животе у него словно выросла глыба льда. Один из мужчин выглянул из окна, посмотрел вниз и тут же скрылся внутри дома. Вслед за этим со стороны лестницы донесся суетливый топот. Вскоре все они оказались внизу – с остальными детьми, громилой с оторванной кистью и двумя женщинами. Лору они волокли следом, и Ник искренне удивился тому, что она до сих пор жива. «Так что, возможно, шанс был», – подумал он. Возможно, они не стали бы их убивать. Возможно, он смог бы что-то сделать. Ник увидел, как Мардж подняла взгляд к окну, и, рискуя выдать себя, помахал рукой. Ему нужно было, чтобы она знала – он на крыше, он жив и, если возможно, поможет ей. Он увидел, как она кивнула ему еле заметно и снова обратила глаза к земле. Что ж, если ей посчастливится сохранить голову на плечах, он непременно придумает способ отбить ее у этой шайки. Отползши от самого края, Ник затаился и стал ждать. Судя по всему, нападавшие уверились в том, что ему удалось от них смыться. Они совершенно невразумительно кричали и переругивались меж собой, после чего двое из них – двое пока что не раненных мужчин, как Ник злорадно отметил, – медленно двинулись в сторону зарослей кустарника. Он слышал, как они копаются там, иногда замирая на месте и, видимо, прислушиваясь; периоды тишины перемежал хруст ломаемых веток. Может, и хорошо, что он не стал рассчитывать на лес. Под пологом чащи эти люди держались очень уж уверенно. Как дома. Остальные между тем поджидали их возвращения, хотя через какое-то время из леса вернулся лишь один из преследователей – тот самый тщедушный мужичонка с чахлой бородой. Ник догадался, что второй, этот Краснорубашечник, остался в лесу и все еще ищет его. Между тем Лора, опустившись на колени, окончательно впала в ступор. Тощий рывком поставил ее на ноги, повернул к себе спиной и толкнул обеих девушек в сторону горевшего на холме костра. Видимо, этой добычи им пока что хватало – учитывая, что за ночь и они понесли потери. Ник понимал, что теперь все зависит только от него одного, и буквально ощутил внезапно свалившееся на плечи бремя ответственности. И все же на протяжении нескольких минут он совершенно не представлял себе, что делать дальше. Без транспорта и телефона они оставались в полнейшей изоляции, а к тому моменту, как он отыщет еще чей-нибудь жилой дом, Мардж и Лора, скорее всего, будут уже на том свете. Скоро ли враги надумают умертвить их? Много ли времени в запасе? Ник не знал. Его захлестнули досада и отчаяние. Эти люди застали их врасплох. Им ничего не стоило выбить их из колеи, запугать, и теперь все его любимые женщины под угрозой; а самая любимая из всех, Карла, и вовсе мертва – и перед смертью пережила такие страдания, какие врагу не пожелаешь. |
