– Я не верил, что найду вас живыми. – Он болезненно сморщился и потрогал плечо. Только сейчас Конан разглядел, что плечо Порка перевязано тряпичным лоскутом. От голосов в хижине проснулась Апрея и сейчас торопливо одевалась. – Джаданы нагнали меня, когда я уходил в горы, бросив лошадей. Я увидел их сверху и понял, что мне не оторваться. Пришлось принимать бой. Правда, место на этот раз подобрали не джаданы, а я. Я встретил их на узкой горной тропе, где больше чем по одному ко мне было не подобраться. Джаданы – умелые воины, я это знал и без сегодняшнего боя. Мне пришлось нелегко. Мне, в общем-то, повезло, что их было всего пятеро. Тогда я понял, что джаданы разделились на три отряда.

Что стало со вторым отрядом, я увидел возле хижины. Полагаю, кто-то из джаданов знал про хижину, поэтому они сразу направились сюда.

– Но не по дороге, иначе бы они нагнали нас раньше, – сказала Апрея.

– Наверное, по одной из лесных просек, – предположил Порк.

– Значит, третий отряд еще где-то блуждает, – Конан, отложив меч, начал неспешно одеваться.

– Да, – кивнул брат Апреи и опять схватился за рану на плече. – Но мы уже во владениях шогуна Ямото. Ночью им не обнаружить наши следы. А рассвета мы дожидаться не станем. Выступим прямо сейчас и к восходу солнца уже подойдем к воротам Иамиты, к воротам города, где находится дворец Ямото. Там мы будем в полной безопасности…

– …И тут, Симур, началось нечто непонятное. Вернее, я не сразу сообразил, что же это такое происходит. – Они поднимались по ступеням крыльца «Розовых льдинок». Перед дверью заведения Конан остановился, чтобы спокойно договорить. – Представь себе какое-нибудь изображение, ну скажем, в храме на стене. И вот кто-то берет мокрую тряпку и начинает его стирать. Краски оплывают, размываются контуры, все размазывается пятнами. То же самое происходило и вокруг меня с хижиной, людьми в ней, с лунным светом. Звуки же словно уходили вдаль по дороге, уводящей в туман. Я, слава Крому, уже одетый, успел схватить меч, пока очертания моего двуручника окончательно не размыло. А потом мир, где стояли таинственные «тоургамы» с замурованными в них колдовскими землями, мир, где обитали джаданы с их шогунами, этот мир исчез окончательно и навсегда… И что это значит, Симур? Все закончилось довольно странно и неожиданно. Выходит, каким-то образом я исполнил желание Бела? Выходит, я украл у Порка самое ценное? Но что? И, главное, если все же не у Порка, то у кого? Может, шогун был тем самым моим двойником и я похитил у него самое дорогое, то есть власть и жизнь?

– Думаю, ни то ни другое, – ответил Симур, открывая дверь «Розовых льдинок».

Гостей встретили ароматы благовоний, плеск вина и веселые повизгивания девочек. Жизнь здесь бурлила и била ключом – в эти праздничные дни, простой и богатый люд, отведав хмельных напитков и вволю навеселившись на площадях, устремлялся в места, где можно в приятном и веселом окружении приятно и весело потратить часть переполнявшей их энергии. Конан неодобрительно покосился на своего спутника – сейчас шумные, а в особенности женские компании его интересовали мало, но мудрец успокаивающе положил руку ему на локоть.

Рядом с Симуром тут же оказалась симпатичная толстушка в платье с открытыми плечами. Они перебросились несколькими словами, после чего толстушка кивнула и мимо столов, диванчиков, канделябров и ни на что не обращающих мужчин и женщин повела гостей в глубь заведения.

Конан и Симур оказались в уютной комнатке, стены которой были задрапированы розовой тканью с лилиями и птицами, шитыми золотой нитью, а пол покрывал толстый ковер. В комнате обнаружились два кресла, столик и широкая кровать с балдахином.