— Черт побери, что ты делаешь? — заорал он, увидев, что Бесс, укрывшись за лестницей, стреляет по немногочисленным оставшимся в живых защитникам банка, спрятавшимся за стеной. — Ты журналистка, а не солдат.

Он отобрал у нее винтовку и добавил:

— Все это было впустую, золота нет ни крупинки. Кертис ранен, я потерял две трети своих бойцов. В других группах тоже, наверное, потери не меньше. Мы не просто проиграли бой, мы проиграли всю войну.

— Послушай, Фрост, — произнесла Бесс так тихо, что он едва расслышал ее голос. — Можно еще выиграть, для этого нужно уничтожить Кубинду.

Хэнк пристально посмотрел на нее.

— Кто тебе об этом сказал?

— Кертис проговорился вчера. Ты победишь в этой войне, если казнишь Кубинду. Чапмана, наверное, уже и след простыл.

— Это точно, — вздохнул капитан, — ладно, остался один вертолет, садись в него и улетай отсюда, если он способен еще летать. Встретимся позже. Сначала мне нужно найти Кубинду.

— Где встретимся? — голос девушки задрожал от волнения.

— Не знаю. Будь все время с Крэном в лагере, я найду тебя.

— Хэнк, у меня предчувствие, что я больше тебя не увижу.

Он сжал ее руку, отбросил волосы с лица и поцеловал. Сзади послышалась команда полковника об общем отходе.

Взяв Бесс под локоть, он увлек ее к поджидавшему вертолету, у которого подхватил девушку на руки и усадил внутрь. На борт было загружено также несколько раненых, после чего полковник подал пилоту знак к взлету.

Капитан увидел, как Бесс машет ему на прощание из отрывающейся от земли машины. Через несколько секунд он повернулся к полковнику:

— Куда погрузили Кертиса?

— Он наотрез отказался лететь с ранеными в вертолете, и его посадили на грузовик. Пойдем, тебе там тоже найдется место.

Темнокожий офицер улыбнулся, похлопал Фроста по плечу, и они побежали к машинам. По его сигналу последние повстанцы, обеспечивающие огневое прикрытие отхода, попрыгали в кузова, и грузовики начали набирать скорость, уходя с территории банка. Машины неслись вперед мимо стен старого города, и бойцы поливали все вокруг автоматным огнем и закидывали гранатами попадавшиеся группы вражеских солдат и армейские джипы. Хэнк сидел рядом с водителем в первом грузовике, летевшем на всей скорости по улицам столицы по направлению к стене из колючей проволоки, за которой их ждала свобода. Вдруг далеко впереди он увидел, что дорога перегорожена джипами. Вытянув руку, он показал это сидящему рядом полковнику и повернулся к водителю.

— Прорвемся! Иди на таран, — приказал капитан.

Водитель взглянул на него, явно не понимая. Хэнк посмотрел на полковника — тот молча сидел, напряженно вглядываясь в приближающийся заслон. Затем он что-то выкрикнул на местном наречии, и водитель нажал педаль газа до упора. Шеренга машин, перегородивших дорогу, летела навстречу вместе с пулеметными очередями, которыми расстреливали приближающиеся грузовики солдаты Чапмана, засевшие впереди.

Внезапно полковник вскрикнул от боли и безжизненно упал вперед. Капитан подхватил его сбоку, стараясь помочь, но, не обнаружив пульс, понял, что тот убит наповал. Перегнувшись через мертвое тело, он поднял винтовку, высунул в окно ствол и открыл огонь. Сзади, с кузова, стреляли, не переставая. Фрост сделал несколько коротких очередей, опустил винтовку и прикрыл рукой здоровый глаз — тяжелый грузовик на полном ходу врезался в, стену джипов и разбросал их в стороны вместе с засевшими между ними врагами. Через секунду он выглянул из окна и посмотрел назад — идущая за ними машина как раз прорывалась сквозь заслон. С ее кузова летели гранаты в отброшенные джипы и разбегающихся автоматчиков.