Немалое место в развитии сюжета занимает персонаж индуистской мифологии — верховный бог Шива, входящий, наряду с Брахмой и Вишной, в божественную триаду. Шива несет в себе порою противоречивые функции: он яростный бог, но и вместе с тем милостивый, он — истребитель демонов, бог–разрушитель. В его свите — праматхи (мучители), бхуты, веталы и пишачи — злые духи и оборотни, живущие на кладбищах и предпочитающие употреблять в пищу мертвечину. Посреди лба Шивы находится третий глаз, который, согласно древним легендам, особенно губителен: его пламенем жестокий Шива уничтожил бога любви Каму.

Так и в романе Ксавье де Монтепена символ Шивы проходит через многие страницы, чтобы воплотиться в дела мстительных и жестоких людей, для которых любовь — минутное чувство, сжигаемое более сильными обстоятельствами, управляемыми могущественным и всевластным Шивой.

И все же ценители истинного искусства наверняка будут разочарованы, быстро пробежав глазами страницы незамысловатого по сюжету забытого романа французского писателя. В нем нет топких наблюдений, философских рассуждений, научных экскурсов в историю. В нем есть главное — глубокое и искреннее чувство, соединяющее двух любящих друг друга людей. Истинная его ценность познается в тяжелых испытаниях. Пройдя через мрачные своды древних индийских храмов, залы великолепных дворцов, таинственный обряд жертвоприношений, зло и коварство богатых, искренность и благородство бедных, оно еще более крепнет. Одним словом, роман отвлечет вас от многих проблем сегодняшнего дня и заставит задуматься над быстротекущим временем, порою не дающим нам возможности остановиться и оглянуться назад — в прошлое, в котором все уже было.

А. РОМАНЬКО

Глава 1. Роковое предзнаменование

В ночь с 10 на 11 июля 1830 года шесть индусов, сопровождаемые таким же количеством бахисов, в чью обязанность входило сменять первых каждые четверть часа, несли паланкин. Впереди процессии, медленно взбираясь по скалистой тропе, шел масалчий, или факельщик. Впереди был Бенарес и половина пути. Рядом с факельщиком шел молодой индус, почти ребенок — ему было не более четырнадцати лет — слабенький, маленького роста, с черными глазами, пристальный взгляд которых выражал ум и проницательность. Фигурка юноши четко выделялась на фоне всей группы и вполне олицетворяла собой бронзовую, грациозную флорентийскую статуэтку.

В десяти шагах от паланкина верхом на худой, но сильной лошади следовала оригинальная личность, страшно гримасничавшая при каждом толчке. Внешне это был типичный англичанин, терпеливо сносящий все тяготы нелегкого похода. Но мы имеем в виду не чистокровного аристократа, а карикатуру на англичанина, особенно популярную на провинциальных сценах Франции. Густые рыжие волосы обрамляли красное, старательно выбритое лицо, на котором отчетливо выделялись густые клочкообразные брови. Белый, сильно накрахмаленный галстук еще отчетливее подчеркивал кирпичный цвет лица. Костюм англичанина состоял из черного сюртука и брюк, длинных штиблет, доходивших до колен. Войлочная, с узкими полями шляпа, надетая на затылок, дополняла странный, чрезвычайно неудобный для путешествия под палящим солнцем Индии наряд.

Прошедший день выдался жарким, ночь же была темной: большие черные облака плотно закрывали серебряный диск луны. Ни одного дуновения ветра не освежало атмосферу, казалось, буря приблизилась и вот–вот раздадутся первые удары грома. На горизонте время от времени вспыхивали зигзаги молний, но они не могли осветить непроницаемую темноту.

Крутая, узкая и всеми забытая дорога извивалась между скалами, нагроможденными в страшном беспорядке, среди широких и колючих листьев кактуса, увенчанных ярко–пунцовыми цветами.