Изменить размер шрифта - +
Однако я вполне уверен, что он не перенесет поражения и умрет в борьбе, не отступив ни на шаг… Это мое беспристрастное мнение о лорде Сингльтоне, дворянине. Его рыцарская любезность вынуждает прямых потомков древних владык Индии, самых заклятых врагов английского владычества, внешне симпатизировать ему. Я готов поклясться, и никто не сможет опровергнуть моего мнения, что во всех трех королевствах не найдется более достойного дворянина, чем лорд Сингльтон.

— Это очень лестный отзыв, — сказал Джордж.

— Да, я это знаю и был бы в отчаянии, если бы случилось иначе. Я симпатизирую лорду Сингльтону, уважаю его и смею думать, что и он удостаивает меня некоторым уважением.

— Лорд Сингльтон еще не стар?

— Да и не молод. Ему около пятидесяти, но он хорошо выглядит, так как окружает себя такими заботами, что ему можно дать не более сорока.

— Он женат?

— Вдовец. Пятнадцать лет тому назад лорд приехал из Англии со своей женой, слабое здоровье которой не выдержало убийственного климата Индии. Лорд Сингльтон тосковал много лет, но так как время ослабляет горе, то и на него подействовал общий закон. Не знаю, забыл ли он, но уверен, что утешился, по крайней мере, внешне.

— Он ведет свободный образ жизни?

— Да, подобно принцу. Лорд получает баснословные доходы с собственного состояния, а кроме того, имеет огромное жалование.

— И принимает много гостей?

— Почти каждую неделю он приглашает главных деятелей Индийской компании на изысканный обед, раз в месяц открывает залы для приема гостей и, наконец, раз в год даст бал, знаменитый на всю Индию и который будет очень интересен и для тебя.

— Не могу понять, что меня там может заинтересовать, — возразил Джордж. — В окружении незнакомых людей мне всегда бывает как–то не по себе.

— Конечно. Это случается, когда попадаешь в общество простолюдинов. Но на этот праздник приглашены потомки древних фамилий, отпрыски тамерлидов, считающие себя рожденными от богов, принцы, одетые в национальные костюмы, настолько роскошные, что заставили бы побелеть от зависти наших европейских миллионеров, и, наконец, люди, носящие имена своих древних предков.

— Как им удалось сделать ото? — спросил Джордж.

— Я уже говорил тебе, — ответил сор Джон, — что все эти патриции, пренебрегая земным происхождением, воображают себя сыновьями богов… Это и объясняет, каким образом и для чего их предки царствовали, когда наша земля еще была охвачена хаосом.

— Согласен с вами, — со смехом ответил Джордж, — теперь я начинаю думать, батюшка, что праздник у лорда Сингльтона покажется мне чрезвычайно любопытным.

 

Глава 17. Второе приглашение

 

Джон Малькольм держал в руке второе письмо, на красной печати которого имелось изображение какого–то индийского бога.

— Очень странно! — прошептал он, рассматривая печать.

— Что именно, батюшка? — спросил Джордж.

— Посмотри, — сказал судья, протягивая конверт сыну, — видишь ты это изображение?

— Да, там изображен страшный идол, вот и все.

— Это печать тамерлидов.

— Древнее племя индийских раджей, о которых вы только что говорили мне?

— Именно.

— Разве вы состоите в постоянной переписке с кем–нибудь из сыновей Брахмы?

— Нет, поэтому–то я и не понимаю, кто мог прислать мне это письмо.

— Распечатайте и узнаете.

Старик сломал печать и воскликнул с живейшим удивлением:

— Еще одно приглашение!

— На бал? — в один голос спросили молодые девушки.

— Нет, дорогие мои, речь идет совершенно о другом празднике, и приглашение к вам не относится.

Быстрый переход