Спустя несколько минут на этой же лестнице состоялся краткий разговор Джеллы с Голькаром, Согором и факиром. Казиль, убитый горем и мучимый поздними раскаяниями, был незримым свидетелем этой сцены, укрывшись за колонной, хотя и не мог слышать разговора. Таинственность, с которой обмолвились репликами его соплеменники, показалась ему подозрительной. Едва принцесса и Дургаль–Саиб сели в карету, как мальчик выскочил из–за колонны и последовал за тремя индусами. Они шли довольно быстро по направлению к гангскому мосту, и он еле поспевал за ними, стараясь не попасться на глаза.

Ганг или Гангес — священная река индусов — делит Бенарес на две почти равные части. Губернаторский дворец и крепость, куда вели арестанта, находятся на двух противоположных концах города, разделяемого рекой. И чтобы достичь крепости, нужно перейти мост через Ганг. Конвой, сопровождавший арестанта, вошел в длинный ряд узких и извилистых улиц, ведущих к большой городской площади. Сюда же со всех сторон стекались огромные толпы народа, так как здесь должна была проходить церемония Джагарната. Зрители с праздным любопытством смотрели на пленника, не проявляя, впрочем, никакой враждебности. Некоторые из простолюдинов, мелькавших в толпе, перекидывались несколькими фразами с сипаями на местном наречии и затем шли далее с выражением совершенного безразличия к судьбе арестованного.

Миновав половину расстояния, отделявшего Гангский мост от дворца, лейтенант Мидлей махнул рукой одному из сипаев. Тот немедленно расчистил путь, и Мидлей поравнялся с арестантом. Джордж взглянул на него с грустной, но гордой улыбкой.

— Поверьте мне, сэр Джордж, — начал молодой человек, — что я глубоко огорчен необходимостью исполнять тяжелый долг, выпавший на мою долю.

— Напрасно огорчаетесь, лейтенант, — отвечал Джордж Малькольм. — Я понимаю, вы исполняете только свою обязанность, и я должен признаться, вы исполняете ее, как надлежит истинно благородному человеку.

— Позволите ли вы, сэр Джордж, обратиться к вам с одним вопросом?

— Разумеется, лейтенант, я заранее, не зная, в чем заключается ваш вопрос, обещаю вам ответить.

— В таком случае объясните мне, сэр Джордж, за что приказал вас арестовать и посадить в крепость лорд–губернатор?

— За нелепое обвинение, возведенное на меня раджой Дургаль–Саибом. Он обвинил меня перед лицом правосудия в убийстве моего отца.

— Вас в отцеубийстве? — изумился Мидлей, — он солгал! Вот моя рука, позвольте пожать вашу, сэр Джордж, не нахожу слов убедить вас, сэр, что эта позорная клевета не может запятнать вас и пошатнуть моего истинного уважения к вам.

Джордж от души пожал руку молодому офицеру и ответил с искренней простотой:

— Благодарю, лейтенант, благодарю от всего сердца.

— Как же мог, — продолжал лейтенант, — лорд Сингльтон, обладающий истинно возвышенным умом и острой проницательностью, поверить такому чудовищному, дикому обвинению?

— Быть может, я ошибаюсь, — заговорил Джордж, — но мне кажется, что лорд Сингльтон убежден в моей невиновности более чем в своей собственной.

— В таком случае зачем же…

Мидлей не договорил.

— Зачем он арестовал меня? — спросил Джордж.

— Да.

— Только лично он может дать ответ на этот вопрос, я же скажу: не отдай он приказания арестовать меня, я сам бы попросил его сделать это.

Лейтенант с глубоким изумлением посмотрел на Джорджа, но не смел настаивать на объяснении причин столь странной уверенности в словах Джорджа. Кроме того, его внимание отвлекло событие, которое мы сейчас опишем.

Глава 12. Церемония Джагарната

Вместо того, чтобы идти мерным военным шагом, отряд стал двигаться вперед гораздо медленнее, чем следовало бы, и, наконец, совсем остановился.