За шесть зимних лун в окрестностях Трои объявилось не меньше тысячи бежавших из поверженного города троянцев. Почти все они нашли приют в пастушьих селениях и у охотников, и теперь понемногу возвращались назад. В долине Скамандра, с южной стороны Троянской стены, выросло селение, выстроенное с удивительной быстротой — хижины и землянки сооружались за несколько дней, и в них селились целые семьи. Люди мирились с холодом и недостатком еды, лишь бы быть ближе к Трое, потому что все уже знали — Гектор, их великий защитник и нынешний Троянский царь, жив и собирается возрождать город. Эти люди, кто поодиночке, кто собравшись в большие группы, добирались до хижины Агелая, чтобы увидеть молодого царя. Гектора радовало, что большей частью то были молодые троянцы — само собою, именно таким легче удавалось спастись из пылающего города. У них были силы, чтобы начать все сначала, и это давало надежду…

На своей единственной колеснице Гектор уже несколько раз объехал Трою, стараясь не поддаваться чувствам, а спокойно оценить разрушения и подумать, какие работы предстоят здесь в первую очередь. Несколько мастеровых из верхнего города собирались уже в ближайшее время поселиться вместе с семьями в своих прежних домах и начать изготовление кирпичей и нужных для строителей инструментов. Мастерские ремесленых улиц почти не пострадали — нужно было только завезти сюда побольше дров и глины.

До самого последнего дня Гектор мучился вопросом, имеет ли он право уехать, когда здесь от него зависит так много. Он видел, с какой надеждой смотрят на него троянцы, знал, что он значит для них.

— Как все же ты думаешь, брат, — вновь спросил он Ахилла. — Я не предам их, если уеду? Ведь поиски Андромахи могут затянуться?

— Если ты не поедешь, — ответил Ахилл с обычной своей прямотой, — то ты предашь жену и сына, и это поймут все, и если не станут осуждать, то в душе запомнят. А здесь тебя будут ждать и будут работать и делать все, как нужно, потому что есть и цель, и силы. Впрочем, подумай — я могу и один поехать искать Андромаху.

— Ну нет! — резко отрезал Гектор. — Это и опасно, и бессмысленно: я могу и должен искать жену и сына, могу предложить за них выкуп — это никого не удивит и не оскорбит. А ты, выходит, приедешь отнимать чужую добычу?.. Ахейцы любили тебя, но в последнее время многое изменилось, и потом ты же скажешь им, кто ты на самом деле… Нет, или вместе со мной, или ты не едешь.

— Значит, решено, — спокойно заметил Ахилл. — Мы едем вместе.

Глава 8

Накануне отъезда царя и его спутников к берегам Пелопонесса произошли два события, заметно оживившие суровую жизнь троянцев.

Во–первых, из Темискиры прискакал отряд амазонок, присланный царицей Аэллой. Пентесилея, вскоре после сражения с морскими разбойниками, попросила Гектора отправить в Темискиру одного из воинов Энея, с которым послала письмо к Аэлле. В письме она просила два десятка всадниц, чтобы в отсутствие царя и его непобедимого брата было кому нести охрану города и его пока немногочисленных жителей. Аэлла тут же исполнила просьбу, но прислала не двадцать амазонок, а пятьдесят, отобрав лучших, испытанных в боях воительниц. Их встретили с восторгом.

— Ну вот, — заметил насмешливый Деифоб, — теперь все неженатые троянцы переженятся на амазонках, и в Трое появится много новых героев.

— На амазонке жениться нелегко, — возразила ему Пентесилея. — А что? Ты уж не сам ли заприметил какую–нибудь?

— Мне нравятся все! — не смущаясь, ответил молодой человек. — Пускай поживут — присмотреться надо…

«Присматриваться» начал было не только Деифоб.