На танцевальной прощальной вечеринке дважды приглашал Ровену, и она не отказывалась, только мило розовела. Даже осмелился поцеловать ей руку при прощании. Посмотрим и на малышку, и на отца повнимательнее. Кто знает, может, придется писать Марку и спрашивать разрешения на брак.

Во-вторых, я избавилась от головной боли в лице леди Калии. Она оставалась гостить в замке у Ирусов, и не просто гостить. Дворянин без титула, вдовец без детей, старше ее на одиннадцать лет, лорд Пахмус, обратился к баронессе с просьбой помочь ему составить счастье с такой веселой и разговорчивой дамой.

Владел он двумя небольшими селами, не голодал и не имел долгов. Леди Калия при разговоре со мной и баронессой со слезами на глазах просила отпустить ее с должности. Она далеко не красавица, ей уже сильно за тридцать. Да еще и бесприданница. Такой шанс у нее – один раз в жизни!

– Ах, леди Катрин, понимаю, что я виновата перед вами, что не выполняю договорных обязательств! Но прошу, прошу вас! Другого шанса на замужество у меня не будет никогда!

Я благословила, перекрестилась, оставила рыдающей от счастья леди кошелек со ста салемами и попросила практичную баронессу помочь собрать ей на эти деньги небольшое приданое.

Скажу честно: когда вышла из дверей малой гостиной, где мы беседовали, сама чуть не прослезилась от радости. Ну, куда бы я ее дела? А трещала она бесконечно! Этот момент, пожалуй, стоит запомнить, как один из случаев редкостного везения! Но, безусловно, нужно будет искать человека на ее место. Я и так слишком пренебрегаю местными порядками.

В-третьих, баронесса нашла мне замечательную даму на должность фрейлины. Глядя однажды на молитвенно сложенные руки леди Вирон, она тихо сказала:

– Леди Катрин, вам бы фрейлину поживее, посообразительнее.

Жаловаться мне было неловко, но постные замечания леди Вирон и бесконечное бормотание молитв меня уже напрягали. Так что сперва домой, а потом просто откуплюсь от леди деньгами. Пусть едет в свой монастырь.

И тогда баронесса познакомила меня с одной почтенной вдовой, леди Жамэ. Дама обладала целым перечнем достоинств. Она была вдова и ей перевалило за сорок, так что замужество не грозило. Она не собиралась в монастырь, хоть и была набожна, но без излишеств. Не слишком болтлива, с чувством юмора, бездетная. И у нее было прекрасное настроение почти всегда.

А главное, что она хоть и дворянка, но настолько стеснена в финансах, что вынуждена зарабатывать себе на жизнь ткачеством. Она делала великолепные шерстяные одеяла, легкие и пушистые. Тем и жила, не скитаясь по соседям и не одалживаясь. Когда-то ее муж промотал свои земли так, что после его смерти ей достался крошечный домик в селе.

Я даже согласна была нанять телегу для двух ее ткацких станков. На второй станок она всегда нанимала мастерицу, тем и жила. Да, очень скромно, почти как селянка. Но имела одно нарядное платье для выхода в свет, поддерживала отношения с баронессой, как со старинной подругой, и в целом была довольна жизнью.

Идти во фрейлины она рискнула не сразу. Привыкла жить сама по себе. Пришлось соблазнять ее рассказами о мастерских Ровены и даже показать кружевные чехлы, которые мы привезли в подарок баронессе и ее дочери, о ткацком производстве шерстяных изделий и о воротниках шибори. Ими, как и кружевами, леди Жамэ искренне восхищалась.

Поладили на том, что, если ей не понравится, я оплачу ей обратную дорогу и выделю не меньше четырех солдат для охраны. Домик она продавать не стала, но пустила туда пожить молодую семью, чтобы не ветшал. Леди Мальда поклялась ей, что не реже раза в месяц будет отправлять человека посмотреть, что там и как. На меня дама произвела самое благоприятное впечатление. Очень разумная и практичная особа.

Расцеловавшись с баронессой и Мириной, пообещав, что на свадьбу приедем обязательно, даже слегка всплакнув, мы загрузились в кареты и отправились домой.