— Томми… Как хоть называется эта газета?

— Ах, черт… Он сказал, но я забыл.

Разыскивать интервью по всем периодическим изданиям не пришлось: через неделю Джессика обнаружила у себя в гримерной толстенькую газету с броскими заголовками — стандартный образец желтой прессы, который кто-то из доброжелательных коллег положил ей на столик под зеркалом. Один из заголовков на первой полосе гласил: «Влюбленный вампир. Интервью с молодым актером Томом Андерсоном, исполнителем главной роли в популярнейшем сериале „Мэддингтон-колледж“, читайте на странице 12».

— О боже, — выдохнула Джессика, трясущимися пальцами листая страницы.

Во вступлении к статье, набранном курсивом, журналист долго расписывал собственную удаль, благодаря которой ему в числе избранных удалось прорваться на замечательную премьеру замечательного фильма (рецензия на который была опубликована в номере таком-то) и пообщаться с замечательными людьми. Далее следовал изящный переход непосредственно к беседе: «В реальной жизни этот молодой человек вряд ли способен кого-то напугать: он обаятелен, остроумен и словоохотлив».

— И это самое страшное, — отметила Джессика, бегло проглядывая кусок об увлекательном и напряженном процессе создания образа Отто.

Дальше она читала все медленнее, несколько раз останавливалась и терла переносицу, а добравшись до конца, сложила газету и расплакалась, прижав к глазам бумажную салфетку.

— Маленький тупица, чертово трепло, хвастливый жеребец, — свирепо повторяла она по дороге домой. Ее глаза уже были совершенно сухими. — Готов сообщать кому угодно что угодно, лишь бы слушали… Язык бы тебе оторвать… А ведь Кайли меня предупреждала…

Ее кровожадность достигла высшей степени накала, когда она с газетой в руках ворвалась в спальню и обнаружила Тома мирно лежащим на кровати и поглощающим очередной детектив.

— Приветик! — изрек Том, выглядывая из-за книжки. — Замерзла? У тебя нос покраснел. Да, погода отвратительная. Я честно закупил почти все по твоему списку, забил холодильник под завязку. Осталось только приготовить. Только бисквиты взял с клубничной начинкой — по-моему, она лучше апельсиновой. А блинчики не ищи: я их разогрел в микроволновке и сожрал — жуть как хотелось есть. Ничего?

— Ничего, милый, — ласково ответила Джессика, усаживаясь на краешек кровати. — Все читаешь, не тратишь время попусту? Это хорошо. И литература какая содержательная, — она встряхнула пачку растрепанных книжонок, — просто прелесть: «Смерть приходит на закате», «Не ищи ее тело в чемодане», «Звонок с того света», «Киллер из казино»… И вот, мне очень нравится: «Кровь на грифельной доске». Это про учителя правописания?

Джессика отбросила стопку книг в сторону, продолжая зловеще улыбаться.

— Давай лучше я тебе почитаю. Вслух. Интересуют откровения молодого, но уже популярного актера? — Не дожидаясь ответа, Джессика развернула газету и с выражением прочла: — «Том, наши юные читательницы наверняка интересуются, свободно ли ваше сердце? — Боюсь их разочаровать, но сейчас я целиком и полностью принадлежу только одной женщине. Любовь к ней пронизывает все мое существование. — Она актриса? — Нет, и меня это только радует — в нашем мире и так слишком много фальши. Точно так же меня нисколько не смущает тот факт, что она значительно старше. — Значительно? — Во всяком случае, не в два раза. А я знаю и такие пары — кстати, вполне благополучные.