Левая ладонь вдруг резко зачесалась. Я услышал быстро приближающиеся шаги, решил, что к деньгам, и с довольной улыбкой потер руку о бедро, одновременно накинув на себя легкую иллюзию.

– А ну, стой! – наконец догнал меня преследователь и, грубо ухватив за плечо, развернул к себе лицом. Но почти сразу отшатнулся и торопливо отпрыгнул подальше. – Д-демоны… ты что с собой сделал?!

И немудрено – мои рыжие волосы лезли клоками, кожа на лице позеленела, под покрасневшими глазами обозначились темные круги. Я раздвинул выцветшие, посеревшие губы в ядовитой усмешке и, обнажив на миг желтоватые клыки, утробно заурчал:

– Я в пор-р-рядке… личина пр-росто на свету спадает.

– Тьфу на тебя, – с облегчением перевел дух парень. Кажется, один из той троицы, с которой мы повстречались вчера вечером. – Чуть не повелся на дурацкую иллюзию. Ты ведь Невзун?

Я вопросительно приподнял бровь:

– Все может быть. Чего надо?

– Я спросить хотел, – понизил голос старшекурсник, пытливо заглянув мне в глаза. – Ты это… куда простыню дел?

– Какую еще простыню?

– Вчерашнюю, которую показывал нам в холле.

Я сделал бесстрастное лицо, позволив иллюзии сползти с него, как маске.

– Тебе зачем?

– Надо. Разыграть кое-кого хочу, – нервно улыбнулся парень и беспокойно переступил ногами, словно породистый рысак перед скачками. – Ты меня вчера из колеи выбил – мы ж и правда чуть не поверили. Но потом я подумал, что это была отличная шутка и надо будет непременно ее показать одному моему другу. Слушай, отдай, а? Хотя бы на пару деньков. Я даже купить могу. Тебе деньги нужны?

– Конечно, – флегматично согласился я и равнодушно уточнил: – Сколько дашь?

– Золотой, – с облегчением выдохнул он, демонстративно похлопав себя по левой половине груди, где под мантией явно скрывался подозрительно звякнувший карман.

Я пренебрежительно фыркнул.

– Шутишь? Меньше чем за десять не отдам.

– Сколько?!

– Эта простыня дорога мне как память, – лицемерно вздохнул я, выразительно закатив глаза. – С мастером Воргом у меня связано столько приятных воспоминаний, такие яркие эмоции, и за жалкий золотой я не собираюсь с ними расставаться.

– Но десять – это слишком много! – прошипел он, не желая проникнуться моим аргументом.

Я надменно вздернул подбородок:

– Светлые не торгуются.

– Ах ты, недомерок! Отдай по-хорошему или пожалеешь!

Я сокрушенно вздохнул:

– Увы, мой добрый друг, пока на нас надеты персональные перстни, преподаватели и ректор не допустят рукоприкладства. До полигона и официальной дуэли я еще не дорос. А трогать первогодку без видимых причин выйдет себе дороже. Так что или плати, сколько я сказал, или попробуй добыть себе другую простынку.

– Думаешь, самый умный? – неожиданно прищурился парень. – А если я расскажу Воргу, что ты стащил ее с одного из его практических пособий? Ты вообще в курсе, что из лечебницы запрещено выносить подручные материалы?

Я усмехнулся:

– Я только начал свое обучение, и мне позволительно не знать таких тонкостей. К тому же Ворг – старик мировой, и с памятью у него пока все в порядке. Он непременно вспомнит, что я был у него на отработке и забрал эту ветошь, исполняя его же собственное распоряжение.

– Демон с тобой, жлобина, – скривился старшекурсник, бросив на меня раздраженный взгляд.