Гарри опускал руку с пистолетом медленно-медленно, как в рапиде. Из дула вился сизый дымок. Так же медленно Пит Брук заваливался набок. Брови его приподнялись, рот приоткрылся... Вот из руки выскользнул пистолет... Вот колени подогнулись... Он не упал, а как-то плавно соскользнул на пол и распростерся, оказавшись непомерно большим и длинным... трупом.

Я встала, пошатываясь. Графиня подошла, схватила меня за руку и крепко сжала.

— Спасибо, Мэвис! Слава богу, все кончено.

Гарри тоже смотрел на меня благодарным взглядом и улыбался так, что сердце мое таяло, как сахар...

— Да, если бы не Мэвис, я не успел бы схватить оружие. Молодец, мисс Зейдлиц!

— Ну, что вы... — засмущалась я. — Это все мистер Амальфи. Если бы он не блокировал Памелу, ничего бы не получилось.

Все посмотрели на иллюзиониста. Он поднимался, потирая свой бок, куда я угодила ногой, и тоже улыбался.

Памела Уоринг никак не могла отдышаться. Она хрипела и булькала, тело ее подрагивало. Не скоро эта ведьма придет в себя — после того, как побывала у толстяка матрацем...

— Мой Гарри! Как я рада! Ты в безопасности! — Графиня лучилась счастьем.

Она двинулась к принцу с распростертыми объятиями. Я закрыла глаза, чтобы не видеть, как они будут целоваться.

Господи, все счастливы, и только Мэвис Зейдлиц не везет!

Вдруг я почувствовала, как сильные мужские руки схватили меня — но не так, как Пит, не грубо, а очень нежно. Я открыла глаза и увидела Гарри. Он прижал меня к своей груди и стал целовать мои волосы. Конец света! Или я от всех передряг сошла с ума. Я еще раз посмотрела на мужчину. Это был Гарри, а не его брат-близнец. Он улыбался.

— Мэвис, неужели после того, что здесь произошло, мы не обнимем друг, друга? — проворковал он мне на ушко.

— Вот как! Значит, вы, дорогой Гарун аль-Саман, решили переметнуться ко мне? И это после того, как столько лет вы... хм... дружили с графиней? После того, что она сделала для вас? Перетерпела столько мук, чтобы спасти дорогого Гарри! Ну и кто же вы после этого?

Я стала вырываться и замолотила кулачками по груди Гарри. Это вызвало у него приступ веселого смеха и радости. Интересно, кто же в таком случае сошел с ума: я или он?

Неожиданно Гарри развернул меня на сто восемьдесят градусов и сказал:

— Мэвис, посмотри туда!

Я посмотрела. Ну и чудеса! Графиня целовала и ласкала мистера Амальфи! Он сидел в кресле, а она устроилась на подлокотнике, и им обоим было очень хорошо. Амальфи шептал своей даме какие-то слова, глаза ее сверкали, как два драгоценных камня. Короче, парочка была что надо!

Я повернула голову и посмотрела в смеющиеся глаза Гарри.

— Могу только предположить, что Карла Риенци плохо видит.

— Возможно, — Гарри посерьезнел. — Пора все расставить по своим местам.

Он подошел к Амальфи, целующемуся с графиней. Осторожно подергал Амальфи за рукав.

— Отстань, — отмахнулся от него иллюзионист.

— Простите, но нам надо завершить это дело, — тихо ответил Гарри.

Мистер Амальфи нехотя оторвался от мадам Риенци и посмотрел на Гарри. Одной рукой он по-прежнему обнимал графиню.

— Разве нельзя это сделать попозже?

Гарри вытянулся перед ним как по команде «смирно», и я снова подумала о гипнотических способностях милого толстячка. Полной неожиданностью было то, что Гарри... поклонился Амальфи!

— Ваше высочество, разрешите представить вам мисс Зейдлиц, — сказал он торжественно.