Ирина Боброва. Между ангелом и бесом
Между ангелом и бесом - 1
Пролог
Ведьма Гризелла готовилась ко сну. После тяжелого дня, полного праведных трудов, слипались глаза. Сил едва хватило накрутить седые волосенки на самодельные бигуди и смазать морщинистое лицо сметаной. Приблудный кот попытался выпросить у бабки что-нибудь вкусненькое, но ведьма так на него взглянула, что попрошайка взлетел куда-то под потолок и затих.
Расправив кокетливые оборки на подоле розовой ночной рубашки, Гризелла взобралась на кровать, зарылась в ворох одеял, с наслаждением вытянула уставшие ноги и провалилась в глубокий, спокойный сон, каким спят после достойно прожитого дня.
Сон Гризелле снился интересный, яркий, и по сюжету запах серы, сопровождаемый жалобным звоном глиняных мисок, не предполагался.
- Вот ведь черт, - выругалась она, продирая глаза.
- Он самый, - рассмеялся ночной гость, невидимый в темноте.
- А без спецэффектов никак? Мог бы по-человечески в дверь постучать.
- Велика радость - среди ночи перед твоей избой танцевать. Она только после семнадцатого поклона изволила обратить на меня внимание - повернулась задом. Ко мне, между прочим, не к лесу. Собирайся, работа есть.
Сгинь нечистый! Какая работа ночью? Тем более что я уже двести лет как на пенсии!
- Гризеллочка, - елейным голоском черт, - работа действительно срочная!
- Сгинь, сказала! - Ведьма закрыла глаза, надеясь поймать обрывки ускользающего сна.
- Ну Гризелла, - заканючил рогатый гость, - ну войди в мое положение, ведь премии лишат. Бюрократы из отдела Судьбы все переиграли, а мы страдаем!
- Это бюрократы, не мои - сами и разбирайтесь! Сгинь, - сердито буркнула ведьма и глубже зарылась в одеяла.
- Помоги, мать родная! - Молитвенно сложив руки на груди, проситель опустился на колени и попытался выдавить скупую слезу. Глаза у нечистого были наглые и для подобной процедуры совершенно не приспособленные, поэтому попытка заплакать вызвала обратный эффект - старуха рассвирепела.
- Не доводи до греха - зашибу!
- Гризелла Бенесафуиловна, - взвыл черт, - в последний раз! Всем отделом на тебя молиться будем! Помоги, ради бога!
- Тьфу, богохульник, а это видел? - Бабка показала большую костлявую фигу и отвернулась к стене. Нечистый подполз ближе и неожиданно то неньким голоском запричитал:
- Ой, да что мне горемычному делать-то? Чем малых деточек кормить-то? Ой, по карману стукнут, мало не покажется!
- Я тебя тоже стукну. И тоже мало не покажется, - мрачно пообещала бабка, - да и детей у тебя нет бесстыдник. И не смей играть да моем материнском инстинкте! Он давно атрофировался! Мне детей по должности, между прочим, кушать положено - три раза в дань! На завтрак, обед и ужин! Детушек, говоришь? Врешь! Всю премию на девок истратишь, знаю тебя, гуляку.
- Только на тебя, Гризеллочка, только из тебя! - Черт вдруг вспомнил о болезненном пристрастии ведьмы к ночной одежде и принялся вдохновенно врать - Я на днях такую симпатичную пижамку видел, закачаешься! Помоги, а я уж не обижу!
- Обманешь ведь, - усомнилась бабка, но из-под одеяла все же вылезла.
- Да провалиться мне на этом месте! Такая вся розовенькая, в бантиках, а по низу гусята вышиты. Штанишки с оборками. А на кармашках тоже гусята, только покрупнее, вот те крест! - Черт истово перекрестился. |