Даша с Матильдой растерянно переглянулись — изба появилась как по заказу. Солнце практически уже село, и сумерки быстро сгущались. Прежняя, и без того уже непрочная тишина вдруг дала трещину, и мир оживал, постепенно наполняясь странными звуками.

Что-то противно поскрипывало, все чаще слышалось угрожающее рычание, кто-то совсем рядышком очень неприятно и фальшиво всхлипывал, причмокивал, кто-то — сопел и кашлял.

Приятных ассоциаций эта какофония звуков у Даши с Матильдой не вызывала. Больше заставляла тревожно вздрагивать и оглядываться.

Несмотря на договор, тракт перестал им казаться безопасным, и уж ночевка в доме выглядела привлекательнее, чем на улице. Тем более, как показалось вдруг Даше, дом и стоял-то практически на самом тракте. Не на середине, конечно, а с краю.

Матильда, подобравшись к самой двери, осторожно принюхивалась, пытаясь разобраться с запахами. Их здесь было множество. В основном пахло живыми существами, совершенно незнакомыми.

Правда, Матильде на секунду показалось, что она улавливает и человеческий запах, причудливо вплетающийся в остальные, но уверенности не было. Уж очень он давний и слабый. Свежих запахов, по счастью, не было.

Строго-настрого приказав Даше ожидать ее возвращения на тракте, Матильда тенью скользнула в дверной проем, а через пару минут позвала в дом и девочку.

***

Комната в доме оказалась всего одна, зато большая и, наверное, поэтому показалась Даше в первый момент пустоватой.

Привычной мебели здесь совсем не было. Ни шкафов, ни полок, ни холодильника или плиты. Посреди комнаты стоял лишь стол с двумя широченными лавками, а вдоль стены — пара низких, мягких топчанов. В изголовье каждого лежали аккуратно свернутые светлые меховые покрывала.

— Придорожная гостиница, что ли? — неуверенно пробормотала Даша, обращаясь к деловито снующей по углам Матильде. — Только без хозяев. — И она закрыла дверь, наложив стоящий рядом тяжеленный засов.

Даша разглядела в сгущающихся сумерках массивную, высокую свечу, чуть ли не в руку толщиной и не в полметра длиной и машинально зажгла ее. Лишь через пару секунд до Даши дошло, что сделала она это без всяких спичек и неизвестно каким образом.

Восстановить в памяти свои действия Даша не смогла, как ни старалась, — слишком устала. Все сделано было на автомате. С досадой девочка оставила разрешение этой загадки на завтра.

Матильда все еще старательно обследовала углы дома. Даша длинно зевнула. Спать хотелось страшно.

Девочка с удовольствием сбросила с усталых ног кроссовки. Устроилась на мягком топчане и, укутываясь легким, теплым, меховым одеялом, мечтательно протянула:

— Хорошо! Поесть бы еще перед сном. И что я бутербродов так мало захватила?

И тут же пронзительно вскрикнула. В комнате будто петарду взорвали. Следом же за этим жутким и, главное, неожиданным хлопком в комнате появился черт. Только уже не он, а она. Не в коротких полосатых дурацких шароварах, а во вполне приличном, цветастом, пышном платье.

— Значит, чертовка? — почему-то подумалось ошеломленной девочке, изо всех сил прижимающей к груди разъяренно шипящую, со вздыбленной шерстью кошку. Как та оказалась у нее на руках, Дашка не помнила. Матильда, впрочем, тоже.

Странная мадам, подойдя к постели чуть ли не вплотную, какое-то время с большим интересом их рассматривала, затем улыбнулась и спросила довольно мягким и приятным голосом:

— Кушать-то будете?

Дашка икнула, послушно кивнула и еле успела удержать рванувшуюся было к необычной хозяйке кошку.