Даша крепко прижала к себе слегка напуганную предстоящим Матильду и смешливо подумала, что если вдруг сейчас в комнату заглянет мама, то, увидев Дашину экипировку, решит, что ее дочь сошла с ума. И может, будет права.

***

И снова девочка смотрела вслед неторопливо удаляющейся Шере. Только теперь у нее на руках вертела головой ошарашенная Матильда да туго набитый полиэтиленовый пакет болтался у пояса.

Кроссовки и кепку на этот раз Дашка надела заранее, надеясь, что под одеялом их все равно никто не заметит. Не заталкивать же их было в пакет вместе с бутербродами! Рюкзак-то здесь остался.

Даша опустила на землю протестующе мяукнувшую кошку и молнией бросилась к валявшемуся под деревом рюкзачку. Благо, поблизости никого не было.

Бедная Матильда никак не могла прийти в себя. Оказывается, она до конца Дашиным рассказам так и не поверила.

Матильде казалось, что все это просто Дашины фантазии. А фокусы с запахами и остальные неясные моменты она принимала за очередные колдовские заморочки. Может, и невольные. Ведь Даша о себе и своих возможностях почти ничего не знала. Так, все больше на ощупь…

И теперь, очутившись в совершенно чужом мире, под чужим солнцем, окруженная незнакомыми ей и поэтому враждебными запахами, Матильда просто растерялась. Она как-то вдруг забыла, что всегда считала себя старше и мудрее Даши. Поэтому не успела девочка вернуться со своим рюкзачком на дорогу, как Матильда одним прыжком взлетела ей на руки. И лишь там, вдыхая такой родной аромат Дашиной кожи, кошка начала успокаиваться. Тем более никакой непосредственной опасности им, кажется, не угрожало.

Скосив на девочку свои зеленые прозрачные глаза и гадая, заметила ли Даша ее недавнее смятение, Матильда с напускным равнодушием поинтересовалась:

— И что же дальше?

— Не знаю, — пожала плечами Даша. — Наверное, просто пойдем вперед. Какой смысл топтаться на одном месте.

— Да уж… Никакого… — согласилась Матильда, мягко спрыгивая на дорогу. Вспомнив же Дашины рассказы о безопасности тракта, она вообще осмелела. Даже чужие запахи теперь не столько пугали, сколько интриговали ее.

Матильда нетерпеливо оглянулась на Дашу и двинулась по дороге.

— Действительно… Чего ждать-то?

***

Ближе к вечеру, уставшие и насквозь пропылившиеся, путешественницы решились наконец устроить привал. Перекусив предусмотрительно захваченными Дашой бутербродами, они долго и тоскливо всматривались в практически не изменившийся пейзаж. Только вот солнце потихоньку катилось к горизонту, да тени удлинялись прямо на глазах.

Никого на своем пути Даша с Матильдой так и не встретили. Одни мелкие пичужки, напоминающие земных, иногда пролетали над головой, да из леса временами доносились то низкое, леденящее душу рычание, то пронзительные вскрики, казалось, настигаемых страшными хищниками жертв.

Обеих путниц беспокоила быстро приближающаяся ночь. Ночевать на дороге, как говорится, среди чистого поля им совершенно не хотелось. К тому же к вечеру лес как бы ожил, и таинственных звуков оттуда слышалось все больше и больше. Причем, как правило, не из приятных. Наличие неведомого договора утешало мало. Ночь есть ночь.

Даша, пытаясь успокоить себя и Матильду, беззаботно уверяла, что раз есть дорога, то она куда-нибудь да выведет их. Просто так ведь дорог не прокладывают. Должно же им встретиться хоть крошечное селение. И хорошо бы побыстрее.

Поэтому они дружно решили не засиживаться, уж очень стремительно падало за лес солнце, окрашивая небо на западе в изумительные бирюзовые тона.

Наконец через час пути перед путешественницами раскинулся огромный водоем, к которому почти вплотную прижималась дорога. Тут же, у самой воды, стоял большой бревенчатый дом с единственным окном, выходящим к озеру.