|
— Как же, не имеет! — горячо возразил Зяблик. — Ты посмотри, какая дубина у него между ног болтается! Как для кого, а для нашей Верки оружие прямо смертельное! — Завидно тебе стало! — огрызнулась Верка. — А ведь и в самом деле красавец… Я себе праотца Адама таким представляла. — У праотца Адама пупа не было, а я как раз туда целюсь… Тут в разговор вступил Цыпф. Слова его, как всегда, были скучноваты, зато аргументированы: — Никакой это не киркоп, а уж тем более не Адам. Это Сергей Рукосуев из ватаги Сарычева. Хотя, конечно, по фигуре не скажешь… Сильно возмужал… Но наколку его я хорошо запомнил. Голый мужчина тем временем приблизился к ним почти вплотную и присел на корточки, вызвав этим одобрительное замечание Зяблика и возмущенное фырканье Лилечки. Глаза у него были пугающе светлые, как бы совершенно лишенные зрачков, а на левом плече красовалась татуировка, исполненная в два цвета: «Группа Сов. войск в Германии. 1970 1972». Синие буквы выглядели очень четко, а ядовито розовые расплылись на коже, как на промокашке. — Здравствуйте, Рукосуев, — не совсем уверенно произнес Цыпф. — Как поживаете? Узнаете меня? Голый мужчина мельком и без всякого интереса глянул на него, выдернул из земли какой то корешок и стал грызть, как морковку. Песок противно скрипел на белых, ровных зубах. — Да он, бедняга, наверное, с ума спятил, — дрожащим голоском сказала Лилечка. — Его приодеть надо да накормить. — Все, что ему надо, он привык брать сам, — возразил Артем. — Поэтому сохраняйте спокойствие и осторожность. Было понятно, что голый здоровяк имеет к людям какой то свой интерес, впрочем, мало чем отличимый от того, который он только что проявил к благополучно схрумканному корнеплоду. Полностью игнорируя присутствие мужчин, он переводил свой жуткий взор с Лилечки на Верку и обратно, словно сравнивая их между собой. Лилечка поспешно спряталась за спину Цыпфа, и даже ко всему привычная Верка поежилась, как от холода. — Ты буркалы то на чужое сильно не пяль… — сказала она без обычной своей категоричности. — Лучше иди ровненько туда, куда шел… Эти слова как будто бы и определили окончательный выбор голого молодца. Чересчур разговорчивая Верка сразу перестала его интересовать, и он сгреб в свои объятия Лилечку. Лева Цыпф, предпринявший героическую попытку защитить девушку, покатился в сторону Нейтральной зоны с такой скоростью и энергией, словно забыл там что то чрезвычайно для себя важное. Пинок ногой отбросил Смыкова в противоположную сторону, а от пистолета Зяблика обитатель Эдема, как щитом, оборонился телом Лилечки. Единым духом проделав все эти сложные маневры, он несуетливо, но вместе с тем весьма проворно попятился в сторону леса и лишь в двух шагах от него был остановлен Артемом, действовавшим не менее стремительно и ловко. Друг с другом они столкнулись всего на одно мгновение, почти неуловимое на глаз. После этого Артем, держа Лилечку наподобие куля под мышкой, отпрянул назад, а жуткое существо, некогда носившее человеческую фамилию Рукосуев, пало на четвереньки. Впрочем, почти сразу стало заметно, что земли оно касается только тремя точками — ногами и левой рукой, — а правую руку, неестественно вывернутую, бережно держит на отлете. — Слушай, неинтересно с тобой, — поморщился Зяблик. — Вырубаешь всех подряд. Так и квалификации недолго лишиться. Можно, я его добью? — Стоит ли? — пожал плечами Артем. — Зачем творить беспричинное насилие? Разве вы забыли Талашевский трактат? Ведь он, кажется, составлен не без вашего участия. — Вот вот, — поддакнул Смыков, потирая зашибленный бок. — Никаких самосудов. Это может расцениваться как превышение допустимых пределов обороны. Он ведь никого из нас вроде убивать не собирался. |
