|
Тот с готовностью пересел поближе и участливо поинтересовался: — Вам без штанов удобно? — Не твое поганое дело! — огрызнулся Рукосуев. — Я как лучше хочу. У меня запасные имеются. Правда, галифе. Могу одолжить. — Они самому тебе скоро пригодятся. Надоест менять. — А такое здесь, значит, возможно? — Сплошь и рядом. — Но ведь это же Эдем, так? — Ну и что? — А то, что в Эдеме все Божий твари обязаны в согласии жить. И люди, и звери, и даже мошки. — Про мошек не знаю… А люди здесь точно как звери. — Вы аггелов имеете в виду? — Это уж мое дело, кого я имею… — А Сарычев сейчас где? — заковыристый вопрос прозвучал совершенно невинно. — Кто? — презрительно скривился Рукосуев. — Сарычев. Ему полагалось здесь миссию Отчины основать. — Не знаю я никакого Сарычева! — А вас как прикажете величать? — Как хочешь, так и величай… Но за сустав вы мне, сволочи, ответите. — Рукосуев, — вмешался Цыпф. — Вы должны меня помнить. Ваша ватага перед походом в Эдем у меня припасы и экипировку получала. Сарычев тогда куда то отлучался, и вы за него расписывались. Я вам еще комплект нижнего белья заменил. Пятьдесят второй размер на пятьдесят четвертый. — А а, — безумный взор Рукосуева переместился на Цыпфа. — Так это ты, сморчок, нас рогатым сдал? — Ну что вы, в самом деле… — обиделся Цыпф. — Подожди, приятель, — Зяблик в раздражении хлопнул себя по коленям. — Ерунда какая то получается! Тебе вроде досталось от аггелов. Так и нам они поперек горла давно стоят. Вот давай и объединимся против них. — Против аггелов? — подозрительно кротко переспросил Рукосуев. — Ага. Против аггелов, — кивнул Зяблик. — С ногами у тебя что? На сковородке прыгал? — Принудили. — Ну, попрыгай еще. А когда надоест, приходи. Я тебе рога подровняю, если к тому времени отрастут. — Рукосуев вскочил и прежде, чем кто нибудь успел удержать его, скрылся среди разноцветных лент, полотнищ и перьев дивного леса. — Кажется, он нас с кем то путает, — помолчав, сказал Смыков. — Да у него просто крыша поехала, — сплюнул Зяблик. — Помешался от страха. А может, от одиночества. Видно, аггелы их тут крепко в оборот взяли. Кого побили, а кого на свою сторону перевербовали. Помните ту котельную в Талашевске, где Лева Цыпф боевое крещение принимал? Одного покойника он тогда опознал. Тоже из ватаги Сарычева. Я, Лева, прав? — Как всегда… Хотя полной уверенности у меня до сих пор нет… Но очень был похож, очень… — Я одного понять не могу, — Верка почему то переглянулась с Лилечкой. — У этого Рукосуева действительно память совсем дырявая, или он только прикидывается? — Дядя Тема, это к вам вопрос, — Лилечка сразу сообразила, что от нее хочет подруга. — Вы же у нас вроде как знаток человеческой натуры. — А почему Вера Ивановна сама не спросит? — поинтересовался Артем. — Стесняюсь, — потупилась Верка и незаметно ущипнула Лилечку за бок. — Это я только среди своих такая смелая… — Возможно, это побочное действие все того же бдолаха. Каждый человек подсознательно желает избавиться от горьких и постыдных воспоминаний. И если таковых чересчур много, в памяти появляются зияющие пробелы. — Значит, так! — заявил Зяблик веско. — С бдолахом завязываем. Тут Смыков прав. Иногда с ним бывает… Ну если только еще по щепотке для окончательного выздоровления. А все остальное, что добудем, — в неприкосновенный запас. Согласны? — Мы то, может, и согласны, — вздохнула Верка. |
