И я рванула к нему навстречу, чувствуя, как оставшиеся ниточки связей с моим миром истончаются в ничто и рвутся. Меня здесь больше ничего не держало – сегодня я закрыла последние долги. И я даже не задумывалась о том, что Рауль ожидает увидеть совсем другую личность, до того момента, как вывалилась в помещение, где мы с ним занимались магией. И вот тогда меня так накрыло страхом, что я испугалась посмотреть Раулю в лицо.

Пол был заставлен свечами и изрисован кучей символов, на одном из которых сидел Бернар, а на противоположном конце – Альба, такая худая и болезненная, что я сразу кинулась к ней.

– Альба, что с тобой?

– Донья, вы вернулись!

Она прыгнула мне в руки и заурчала, прижимаясь исхудавшим тельцем. Совсем её тут не кормили, что ли? Я отправила ей немного магии, желая хоть так поддержать. Ничего, отъестся и шёрстка заблестит, как раньше.

– А меня обнимать никто не будет?

Я повернулась к Раулю, смущённая тем, что для него я сейчас незнакомка. Он был ещё бледней, чем во сне. Похоже, проведённый ритуал выпил из него все силы. Их не хватило даже на удивление от моего нового лица.

– Донья, сеньор Рауль так много сделал, чтобы вас вернуть, – напомнила о себе Альба.

– Возможно, он хотел вернуть не меня? – решила я сразу прояснить главное. – А другую донью?

– Уверяю вас, Катарина, я вытащил из другого мира именно ту девушку, которую собирался, – ответил Рауль.

– Но я выгляжу наверняка не так, как в ваших воспоминаниях.

– Катарина, когда я к вам приходил в сон, вы выглядели в точности, как сейчас, – ответил Рауль. – Так что для меня никаких неожиданностей.

– Вам бы завершить ритуал, – проворчал Бернар. – Поболтать можно и потом.

Вот он со своего места не двинулся, хотя было заметно, что ему там сидеть некомфортно.

– Да что там завершать? – мурлыкнула Альба. – Стереть символы открывающие, и всё.

– Так сотрите. Пока сюда ещё что то не засосалось, кроме доньи. Поток, конечно, совсем слабый, но он идёт. А я, между прочим, его удерживаю.

Рауль торопливо погасил заклинанием свечи, а потом принялся затирать символы. Я начала ему помогать, чувствуя ужасную неловкость.

– Вот теперь всё в порядке, – одобрил Бернар, соскочил с насиженного места и с удовольствием потянулся. – Донья, душа всегда даёт о себе знать, в каком бы теле она ни была. Сеньор всегда видел вас такой, какая вы есть.

– А разве меня можно теперь называть донья? – улыбнулась я.

– А как же? – удивилась Альба. – Вы нынче во всём мире одна единственная донья, других нет. Разве что сеньор Рауль ещё.

Она гордо задрала розовый носик. Тесный контакт со мной пошёл ей на пользу – она уже не казалась таким задохликом, да и шерсть заблестела.

– Тогда, получается, Рауль – единственный дон?

Потому что теофренийский принц точно сейчас не использовал ни иллюзий, ни зелий – и сиял во всё помещение. Надеюсь, от радости. Во всяком случае улыбка, с которой он на меня смотрел, говорила именно об этом чувстве.

– Получается, да, – неуверенно подтвердил Бернар.

– Тогда почему вы называете его сеньором? – поддела я фамильяров.

– По привычке, – ответила Альба. – Донья, я так рада, что всё получилось. Мы уже несколько раз пытались до вас достучаться, но что то не пускало. Сеньор Рауль весь извёлся, всё думал – что то неправильно делал.

– У меня оставались долги перед тем миром. Сегодня я их закрыла. Но меня ужасно беспокоили ваши дела в этом. Ты со мной не связывалась, поэтому я чертовски переживала.