– Но договор… – почти жалобно проскрежетала горгулья.

– Договор они сами нарушили. Сколько времени вы не получаете энергии?

– Но Сиятельных здесь убивали, они не могли…

– Я же пробралась?

Альба всхлипнула и вывернулась из под моей руки.

– Донья, мне надо подумать. Подумать и посоветоваться.

Она телепортировалась, оставив после себя взбаламученное пространство, а я бросилась к ближайшей стене на первом этаже, надеясь удрать, пока нет горгульи. Но стена меня не пропустила.

Пришлось вернуться в комнату, ставшую тюремной камерой, и с тоской смотреть в окно, на Рауля, Ракель и Альвареса, которые никуда не ушли. Рауль задумчиво смотрел на Сиятельный корпус, а Альварес с Ракель – вслед Диего.

Махать руками было бессмысленным занятием: через окна снаружи ничего нельзя было разглядеть, и увы, они не распахивались. Только даже если я дам Раулю знать, что в беде, чем он поможет? Будь он внутри – другое дело, но снаружи Сиятельный корпус не расколупаешь. А ведь у меня была именно та информация, которая нужна принцу.

Стук в дверь прервал мои невесёлые размышления.

– Входите, Альба, – обрадовалась я.

Альба пришла не одна. Вместе с ней в комнату ввалилась ещё одна горгулья, крупная и явно мужского пола.

– Донья позвольте вам представить Бернара, – церемонно произнесла Альба.

– Очень приятно познакомиться, – ответила я.

Бернар же разводить политесы не стал, подошёл так близко, что я могла разглядеть каждую царапину на его туловище и сказал:

– Альба мне примерно обрисовала ситуацию, в которой мы оказались. Налицо нарушение договора со стороны Сиятельных, а значит, мы можем пренебречь их интересами. Но возникает вопрос, ради чего нам это делать? Что вы можете нам предложить?

Глава 2

Проблема обозначилась сразу. Гарантии, которые требовались фамильярам, я дать не могла. Даже как герцогиня я была лицом недееспособным, да ещё и зависимым, поэтому моё слово ничего не значило. Гарантом могла стать королевская теофренийская семья. Но вот незадача: чтобы привести сюда хотя бы Рауля, мне требовалось выйти, а выпускать меня не хотели без клятвы, что я никому не расскажу того, что вычитала в книге, на что я пойти не соглашалась. Давай, не давай клятву – проблему с проколом нужно было решать. А как её решать, если я никому ничего не могу рассказать?

– Сиятельность себя изжила, – уговаривала я эту горгульистую парочку. – Сиятельные паразитируют на двух мирах, заодно гробя этот.

– Не преувеличивайте, донья, – проскрежетал Бернар. – Да, Сиятельные несколько высокомерны, но их высокомерие не на пустом месте построено.

– А на обмане населения, – напомнила я. – Прокол надо закрывать, чтобы всякая пакость сюда не просачивалась.

– Опасно это, донья. – Альба явственно поёжилась, отчего по её каменному телу пробежала каменная же волна. Смотрелось это… странно. – Демонических червей тогда некому будет сдерживать, они размножатся и угробят весь этот мир.

– Демонических червей впускает сюда та же дыра, что и Сиятельность, – напомнила я. – И они здесь прекрасно внедряются и интригуют. Вы думаете, восстание в Теофрении случилось на пустом месте? Три раза ха. А если погибнут все Сиятельные?

Горгульи переглянулись.

– Нам известно, как уничтожить пришельцев, – продолжала я напирать. – А новые не придут, если прокол закрыть.

– Закрыть то просто, – проскрежетал Бернар. – А попробуй потом открыть. Записей не сохранилось. Маг их уничтожил все.

– А зачем его открывать?

– Так Сиятельность же пропадёт.

– Да пусть пропадает! Что она даёт?

– Вы смеётесь, донья? – всплеснула каменными лапами Альба.