Вот поэтому и развернулась отчаянная борьба, не на жизнь, а на смерть на прилегающем к зданию участке каменистой равнины, а Гарри Экс и Закарян оставались пленниками по другую сторону вот этой непреодолимой стены, служащей препятствием на пути Флетчера, если их до сих пор еще не умертвили. Флетчер беспомощно стоял в самой непосредственной близости к полю сражения, оглушенный и ошеломленный, и пока что не понимающий, как же теперь ему поступить, чтобы с честью выйти из сложившегося совершенно отчаянного положения?

Здание дрожало, не очень сильно, но весьма угрожающе. Канонада грохотала непрерывно.

Не помешало бы выбраться на крышу, отметил про себя Флетчер.

Как раз там находились батареи смертоносных орудий, там же находились и люди, обслуживающие их и управлявшие огнем этих батарей, что означало существование каких‑то ходов, по которым люди могли выбираться на крышу. А коль эти люди заняты были большей частью тем, что наблюдали за перемещением сил противника далеко внизу, они вряд ли обратят внимание на то, как какой‑то одиночка тихонько выползает на крышу из заброшенной секции, оставшейся у них за спиной.

Попытаться, конечно же, стоило.

Ему все‑таки, хоть и с огромным трудом, удалось перебраться на наивысший этаж и вскоре он нашел люк в перекрытии. Устройство его было очень простым, но оригинальным: он легко открывался изнутри, но был неприступен снаружи. Флетчер открыл люк и выбрался на крышу.

Поначалу пришлось лечь на живот. Позади него уходила куда‑то вдаль необъятная ширь верхней части грандиозного сооружения, погруженная во мрак ровная поверхность со множеством колдобин и трещин, чем очень сильно напоминала ту каменистую пустыню, над которой возвышалось само здание. С одной из сторон внешний край крыши ограждал невысокий парапет. Как раз рядом с Флетчером и находился тот участок крыши, где были расположены батареи, с несколькими рядами стволов своих орудий. Каждую из них обслуживала не очень многочисленная команда карликов. Именно здесь особенно ярко полыхали лучи множества прожекторов.

Высоко над головой где‑то в сероводородных облаках слышались громкое хлопанье огромных крыльев и многократным эхом перекатывались голодные выкрики. Каждую минуту одна из расположенных на крыше батарей посылала высоко вверх сноп ярко белого пламени, предупреждая крылатых хищников о том, чтобы они не смели приближаться к зданию.

Флетчер даже отважился на то, чтобы заглянуть через верхний край парапета, так как для него очень важно было знать, как там внизу разворачивается сражение. С того места, где он находился, просматривалась лишь некоторая часть пространства, окружавшего здание. Он увидел противников обитателей этого здания. Штурмуя здание, они вели огонь из передвижных батарей – с высоты могучие орудия этих батарей казались совсем игрушечными, противник с немалым искусством прятался в многочисленных трещинах и провалах, веером расходившихся от стен здания, и большая часть из них представляла из себя воронки, образованные снарядами, выпущенными из орудий на крыше зданий, либо была просто выдолблена в каменистой поверхности потоками энергии опять таки с крыши здания, занимавшего круговую оборону. Похоже было на то, что атакующие не так уж далеко продвинулись в своем стремлении подобраться как можно ближе к стенам здания, к тому же немалое количество их батарей не принимало участия в сражении. Флетчер посчитал, что верх берут защитники здания, и мысль эта повергла его в уныние, так как если сражение прекратится, выполнение стоящей перед ним задачи существенно осложнится.

Примерно в ста метрах от себя он увидел открытый люк и ринулся к нему. Никто его не заметил, Флетчер никого не увидел на этаже, располагавшемся непосредственно под крышей здания. По всей вероятности все те, в чью обязанность входило дежурство на крыше, предпочитали не покидать своих постов и все время оставались на крыше, не позволяя себе передышек. А коль так, то вряд ли существовали еще какие‑то причины, пор которым мог кто‑то околачиваться на самом верхнем из этажей здания.