— Я и не боюсь, — ответил Джек. — Я побивал ребят крепче, чем он.

Джек говорил правду: честная схватка не считалась грехом в школе мистера Бонникасла, где учителя не обращали внимания на подбитый глаз или расквашенный нос учеников, лишь бы уроки были хорошо выучены. Джек частенько участвовал в драках и стал недурным бойцом, и хотя Наглерс был выше его ростом, Джек был зато крепче сложён и мог больше рассчитывать на успех в драке. Хороший знаток бокса скорее сделал бы ставку на Джека, если бы мог сравнить противников, поставив их рядом.

Как только вахта освободилась, Наглерс, О’Коннор, Гаскойн и Госсет вернулись в каюту. Наглерс, неоднократно добивавшийся признания своего превосходства как самый сильный из мичманов, за исключением Джоллифа, во время работы на палубе только и делал, что толковал о наглости Джека и о своём намерении сбить с него спесь. Вот почему все мичманы спустились вниз, чтобы позабавиться дракой.

— Так вот, мистер Тихоня,— заявил Наглерс, входя в каюту, — как видно, ты собираешься оправдывать своё имя и есть потихоньку казённый хлеб даром, ничего не делая.

У Джека закипела кровь.

— Вы очень обяжете меня, сэр, если перестанете вмешиваться не в своё дело!

— Ах ты, нахал! Только посмей сказать ещё одно слово, и я тебя вздую так, что вышибу из башки все твои идеи равноправия!

— Фу ты, ну ты, — ответил Джек, воображая, что он опять вернулся в школу Бонникасла, — мы это ещё посмотрим.

После чего Джек спокойно снял свой камзол, галстук и рубашку, к большому удивлению Наглерса, отнюдь не ожидавшего такой решительности и самообладания со стороны Джека (и к ещё большему восторгу остальных мичманов, которые дорого бы дали за то, чтобы увидеть Наглерса побитым). Однако Наглерс понимал, что он зашёл слишком далеко, чтобы отступать, поэтому он тоже стал готовиться к драке. Когда все приготовления были закончены, вся компания отправилась в кубрик для младших офицеров, где было просторнее, чтобы уладить там свои дела.

Наглерс приобрёл свой авторитет скорее наглыми выходками, чем драками: другие мичманы признавали его превосходство, не подвергнув испытаниям его силу. Джек, напротив, обрёл форму первоклассного бойца, пройдя суровую школу жестоких драк и овладев всеми приёмами боя. Поэтому результат драки между Джеком и Наглерсом нетрудно себе представить: менее чем через четверть часа Наглерс, жестоко избитый, сдался — один глаз у него заплыл, три зуба были выбиты, он был измочален и пристыжен, тогда как Джек, умывшись в тазике с водой, выглядел таким же свежим, как и раньше, если не считать пары пустяковых царапин.

Весть о победе Джека скоро разнеслась по кораблю, и не успел Джек облачиться в свою форму, как Собридж по секрету рассказал о ней капитану.

— Он не теряет времени даром! — засмеялся капитан Вилсон. — Я полагал что-то в этом роде: мичманская кают-компания меняет человека, но чтобы так скоро! Эта победа — самый серьёзный удар по бредням его отца о равенстве, и она будет для него полезнее, чем двадцать словесных поражений. Пусть он приступает к своим обязанностям, парень скорее выровняется.

ГЛАВА XI,

в которой наш герой доказывает, что все на судне без различия чинов должны ставить службу превыше приличий

Успех молодого человека на службе во многом зависит от его первых шагов на избранном поприще, так как по ним судят о его способностях и соответственно оценивают как работника. Джеку случилось начать свою службу позже других юношей: для своего возраста он был высок и мужествен, его лицо, в общем-то не очень красивое, но носившее отпечаток смелости и честности, не могло не нравиться.