|
— Да нет там никого. Толстый в прошлый раз чуть ноги не переломал. Там лестница худая… Кто полезет? — Я проверю. По лестнице зашуршали шаги. Игорь стиснул зубы и до боли сжал кулак, чтобы не сорваться с места. Хрустнули камушки. Еще ближе. Еще… Надсадно заскрипела арматура. Морозов вспомнил, как пролезал по торчащим из бетона штырям. Опасное место… Он осторожно, маленькими шажками, подкрался к краю лестничного пролета, спрятался за выступ стены. Старая штукатурка с шумом обсыпалась вниз. Сердце пропустило удар. Зачем рыпнулся? Ну зачем?.. Шаги на лестнице замерли. — Ну, что там? — Да черт знает… Тут, блин, сыпется все уже… Стремно. — Ползи-ползи. А то засел там какой-нибудь хрен. — Ну и что? Засел. Мало ли, кто тут засел… Светает уже. Территория чужая, валить надо. И так из-за этой сучки завязли. — Лезь давай, умник! Шаги послышались снова. Осторожные, едва слышные. Но арматура опять угрожающе заскрипела. Игорю показалось, что он мельком увидел в полумраке чье-то лицо. Деревяшка в руке сделалась скользкой от пота. Арматура скрипнула. Что-то упало. — На хрен! Нет там никого. Тебе надо, Маркел, ты и лазай. Туда фиг заберешься! — Ну, смотри. Шаги стали удаляться. Еще пару раз что-то упало, хрустнуло и после того внизу все стихло. Сердце стало биться ровнее, одеревеневшие ноги стали ватными, чуть не подогнулись… До самого рассвета Игорь не спал, сторожил лестницу. Но больше до наступления утра ничего не произошло. Когда рассвело, Морозов осторожно спустился вниз. Следов ночного преступления было немного. Только кровь. В подъезде и на пустыре. Там, где лежала женщина. Тела на этом месте не оказалось. Игорь перехватил дубинку и поспешно убрался с жуткого пустыря. Прочь, прочь отсюда, от этого зверского кошмара… Ночь отступила, оставив после себя не только мрачные тени из беспокойных снов, но и вполне реальные жертвы. Зато теперь было ясно наверняка: люди в городе были. Когда опасный пустырь остался позади, Морозова слегка отпустило. Вернулись усталость и голод. Трамвайные рельсы кончились, в трещинах на асфальте густо росла трава. Местность вокруг все больше напоминала лес. Ветхие дома виднелись там и тут сквозь кустарник и кроны деревьев, но Морозов никак не мог понять, где находится. Может быть, виной всему был шок от пережитого ночью, может быть, переутомление. Игорь понял, что заблудился. Это звучало смешно. В родном городе, в знакомом районе… Заблудился. Среди деревьев, мощного подлеска, высокой некошеной травы. И рельсы пропали. — Трамвай дальше не идет… — прошептал Морозов и сел под дерево. — Чертовщина. В животе протяжно заурчало. — Война войной, а обед по расписанию… — пробормотал он и только тут понял, что забыл все припасы там, на третьем этаже. И коньяк, и сухие супы… В кармане плаща остался только мятый «бомж-пакет». Ни воды, ни супов. Отлично! Возвращаться назад? Игорь покачал головой. Нет. Назад ему не хотелось совершенно. — Приехали. Он с хрустом разорвал пакет и стал, крупинка по крупинке, есть сухие, обезвоженные макароны. Гадость… Содержимое вкусовых пакетиков он всухомятку употреблять не решился: высыпал в траву. Черт с ними. Игорь дожевывал травянистые, безвкусные волокна, когда в траве, как раз там, куда он сыпанул золотистый порошок, зашебуршало. Морозов напрягся, ожидая увидеть змею, но из зелени выглянула острая серая мордочка и глазки-бусинки. Игорь не ожидал от себя такой молниеносной реакции. Дубинка, казалось, сама прыгнула ему в руку. Удар! Крыса подскочила, но тут же упала на траву с разбитой головой. |
