Финальное совещание с моими двумя главными помощниками прошло в светелке надвратной башни монастыря. Я лично расставил охрану так, чтобы подслушать наш разговор было нельзя. Уж очень важный секрет я собирался рассказать своим помощникам. Но сначала стоило выяснить некоторые детали.

Раздумывая, как построить беседу, я постучал фалангой пальца по стене. Толщина — три кирпича минимум. Ох, намучились бы мы со штурмом этой твердыни, если не удалось в свое время выманить боевых монахов Бэнкэя Ясуи и упокоить их на поле боя возле деревни Хиросима. Такие стены не всякой пушкой возьмешь. Выглянул в окно. Во внутреннем дворе, в лучах заходящего солнца, резвилась детвора. Подростки играли в игру под названием «кантё», что в переводе означает «клизма». Один человек складывает ладони вместе, вытягивает указательные пальцы и пытается вонзить их в анальную область другого человека. А тот, стоя наклонившись, должен успеть сжать сфинктер и не дать себе попасть пальцами в анал. Я аж заскрипел зубами от злости. Омерзительное наследство нам оставили после себя развратные монахи.

Я вспомнил, что в провинции Идзу есть еще один монастырь движения Нитирэн-сю, из ветви махаяны, — Суфукудзи. Но он вроде бы небольшой и без боевых монахов-извращенцев. Какие-то священные запретные поля симэну, по которым вроде бы гулял Нитирэн и где каждый за небольшой взнос может «обрести просветление» (ага, запретные!). В общем, никакого криминала. Тем временем в Киото уже начали готовить священников синто по утвержденной мной программе: скоро эта чересполосица — христиане, монахи Белого Лотоса, дзен-буддисты и прочие попы разных расцветок и направлений — должна закончиться. Просвещенный абсолютизм требует вменяемой религии с правильным делегированием полномочий с небес на землю. Проведем общий собор всех мирян и священников синто, примем указ об отделении буддизма от синтоизма и официальную декларацию, объявляющую синтоизм государственной религией Японии. После чего будет создан Департамент синтоизма во главе с Патриархом. Всю эту вольницу с храмами и монастырями заканчиваем. Все культовые учреждения — в госсобственность, священники — государственные служащие, с обязательным обучением в соответствующих семинариях. Никакого наследственного междусобойчика. На основе сборника «Энгисики» утверждаем официальный перечень ритуалов и церемоний для храмов всех уровней. Проповеди — тоже никакой отсебятины. Священники и жречество — это проводник воли государства. Обязаны цементировать общество, проводить в массы правительственную (то есть правильную!) точку зрения. Все секты, ответвления — идут лесом. Прямых запретов исповедовать «неправильную» религию я, конечно, вводить не собираюсь (это бесполезно, да и глупо — только повышать популярность всех этих Белых Лотосов), а вот обложить повышенным налогом да создать тяжелые условия для прозелитизма — это всегда пожалуйста. Нынешнее табу на католицизм — мера временная, военная. Большинство пастырей — выходцы из Португалии и Испании (японцев к постригу не допускают). Одновременно священники играют в команде клана Симадзу, выполняя разведывательные миссии, вызывая религиозные бунты. Объединим острова под единым флагом с желтой хризантемой — тогда пожалуйста. Стройте свои храмы. Если сможете позволить себе это с финансовой точки зрения.

— А что же местные жители? — Я обернулся к дующим зеленый чай кузнецу и самураю. — Как относятся к производству, заводу?

— Молятся на нас, — усмехнулся в бороду Амакуни.