- Ну, на этот раз я доволен твоей латынью, - сказал он нетерпеливо. - Благослови вас бог, дети мои! - с известной толикой торжественности произнес он. - Император не оставит вас! - Ласково улыбнувшись девушке, он уточнил: добуду я для вас где-нибудь поручика. - А тронув нежно плечо мальчика, заметил: - И у меня тоже скоро будет свой поручик.

Дети покойного полковника Ковача с сияющими глазами и лицами шли уже к дверям, когда им навстречу выбежал барон Штранский, маленький человек, красивый как куколка, с козьей бородкой. И уже уходя, они могли услышать приказ императора, короткий, но который тем не менее долго еще звучал в их ушах:

- Напишите приказ, Штранский: находящегося в братиславском каземате узника Миклоша Акли немедленно выпустить на свободу и вызвать ко мне. Отправьте приказ с конным нарочным. Немедленно пусть седлает и отправляется в путь.

Глава VIII

Таинственная операция.

В канун рождество, загнав лошадь, с заиндевелыми от мороза усами курьер императорского двора примчался в Бартиславу с приказом об освобождении Акли. Сам начальник тюрьмы явился в камеру узника объявить ему высочайший приказ, что он свободен и должен немедленно явиться к императору, в Вену.

Громко забилось сердце Акли. И первая  его мысль была о том, что сегодня как раз рождество, и значит "Незабудка" была на аудиенции императора.

Свобода уже и сама по себе - величайший подарок тому, кто был ее лишен. И уж тем более, если вымолили ее для тебя две белые ручки. Он живо нарисовал в своем воображении те две сложенные белые ручки и моляще склоненную лебединую шейку...

Он прямо с ума готов был сойти от радости. Не знал, с чего начать. Свежий воздух опьянил его. Он вышел из ворот тюрьмы, шатаясь как пьяный. Снег весело поскрипывал под ногами. Ему хотелось кричать от восторга и счастья, заговаривать на улицах со всем встречными. Но на улицах не было никого. В сочельник все христиане сидят по домам, в тепле. Только на перекрестках улиц можно было видеть, как на примыкающей площади мелькали неяркие огоньки, - будто медные колечки по снегу катаются: это ребятишки шли от дома к дому "славить Христа", колядовать, покачивая на ходу свечками в бумажных фонариках.

Подойдя поближе к первым домам на окраине города, он разглядел приветливо манившие к себе освещенные окна трактира "Золотой барашек". Над входной дверью на традиционной ветке можжевельника сияли миллионы алмазных иголок морозного инея, а со стекла двери навстречу ему заулыбались пенящийся стакан с пивом и зеленая винная бутылка.

На старинной лютеранской колокольне часы пробили шесть. Акли вошел в трактир. В другое время это пристанище шумных сборищ и пьяных весельчаков, теперь же это была мрачная берлога, куда забредали лишь те. Кого сегодня нигде не ждали. Даже кабатчик и тот бросил удивленный взгляд на нежданного гостя. Это был старый человек с длинными, свисающими вниз усами, в большой бараньей папахе на голове, которую он и не подумал приподнять в знак приветствия.

- Чего вам?

- Пинту вина и чего-нибудь закусить.

- Господин, вижу, не здешний?

- Из Вены я.

- И застряли тут?

- Это уж точно, сказано: застрял. Хотел бы закусить и сразу же в путь, если найдется на чем.

- Гм, - хмыкнул трактирщик, без восторга почесав в затылке. - Так все же что велите подать, барин? В сочельник у нас в Братиславе в трактирах ужин не готовят. Потому что все наши гости у себя дома ужинают. Вот мы ничего и не стряпаем. Я и сам через час запираю трактир и отбавляюсь к дочери на ужин. Там меня ждут внучата малые. Я уж и повариху свою туда отослал. Дочке помогать.

- Ну хоть немножко сыру может быть найдется? Или кусок холодного мяса жареного? А то проголодался я как волк.

Немолодой трактирщик пошел на кухню, но быстро вернулся назад в совершенной растерянности.