Мужчина медленно подошел к ней, и Касс заметила, что жена протянула супругу палочку, на которую он опирался при ходьбе. «Он инвалид», — мелькнуло в голове у девушки. Трудно было вообразить менее подходящего мужа для роскошной светской Наташи.

— Кассандра, — произнесла дочь де Грута томным грудным голосом, решив представить хозяйку дома полным именем, — супруга Кевина. Они женаты всего полтора года.

Морис Куррэн протянул Касс руку, его пожатие было крепким и дружеским. Она пожала ему руку в ответ и улыбнулась самой очаровательной и радушной улыбкой.

— Здравствуйте. Я только что вошла и слышала, как вы играете. Это просто невероятно, — восхищенно проговорила Касс. — Жаль, что вы перестали.

— Вы любите музыку? — спросил Куррэн.

Девушке показалось, что он смотрит на нее из-за темных очков пристальным, изучающим взглядом, но при этом она не переставала ощущать дружелюбие странного гостя. С ним она чувствовала себя свободно и спокойно, а вот Наташа вызывала в ней неприязнь.

— Я плохо знаю классическую музыку, — призналась Кассандра, краснея. — Но обожаю слушать. По крайней мере, когда играют так, как вы. И Наташа поет превосходно, — вежливо добавила она, оглядываясь на гостью.

— А Морису не нравится, как я пою. Он говорит, что у меня пошлая американская манера, — рассмеялась Наташа низким хриплым смехом. Смехом, который для Касс скоро станет таким знакомым. От этих звуков у девушки по коже побежали мурашки. В нем слышался какой-то зловещий, многозначительный подтекст.

Вскоре они, все четверо, сидели у окна, глядя на пруд. Кевин разлил вино, раздал сигареты Морису и Наташе, которая с кошачьей грацией вытянулась в кресле. Молодой человек с энтузиазмом принялся описывать красоты озера и показал гостям китайских гусей, которые медленно, кругами плавали в холодной серой воде.

— Мистер де Грут, ваш отец, сам разводил этих красавцев, как нам сказали. Он, вероятно, был большой любитель водоплавающих птиц, — рассказывал Мартин. — Тетя Цинтия тоже была от них без ума, не правда ли? Да и мы с женой кормим их каждый день.

— Жалко, что я не могу их разглядеть, — вдруг произнес Морис Куррэн.

С ужасом Касс вдруг поняла, что беда Наташиного мужа в том, что у него очень плохое зрение. Вероятно, он был не полностью слеп, но видел очень слабо. Сердце девушки перевернулось от жалости и сострадания.

— Бедный Морис, ему так не повезло. За последнее время он перенес уже шесть операций, но правый глаз так и не удалось спасти, и левый почти ничего не различает, — пояснила гостья с полным равнодушием, казавшимся диким в подобных обстоятельствах. — Он видит лишь крупные предметы и только вблизи, а главное, он не может прочесть ноты, и это его сильно мучает.

— Давай не будем об этом, прошу тебя, — тихим голосом произнес француз.

Кассандра и Кевин переглянулись. Хозяин дома посмотрел на часы.

— Нам с Касс, наверное, пора пойти переодеться, — сказал он. — Скоро надо отправляться в Колд-Даттон, уже без четверти час.

Наташа повернулась к миссис Мартин, и ее чувственные губы, подкрашенные серебристо-розовой помадой, чуть дрогнули в улыбке. Кассандра тут же интуитивно ощутила, что эта улыбка предвещает недоброе.