— Я его постираю, прежде чем вы уедете.

— Всегда ты споришь. — Чуть улыбнувшись, старик дружелюбно посмотрел на нее из-под кустистых бровей.

Касс успокоилась. Она налила генералу бокал шерри, от которого он не отказался. Он даже приподнял бокал в ее честь и с тяжеловесной офицерской учтивостью провозгласил:

— За вас. Потом поинтересовался: — А где твой муж?

— Работает, — отозвалась падчерица.

— Над чем?

Она вкратце рассказала ему, чем занимается Кевин, упомянула о его новой книге, похвалила литературный талант супруга и его самого. Ни за что не расскажет она генералу о том, что стало ей известно сегодня утром.

— Кевин просто образцовый муж, мы с ним счастливы, — весело болтала она. — А я расплакалась перед вами, как последняя дурочка, просто от усталости. Я много работала последнее время, потому что с деньгами у нас негусто.

Генерал не особенно задумывался, почему люди ведут себя так или иначе, поэтому поверил ей на слово, только чуть удивленно приподнял бровь.

— Ясно. Я ведь, собственно, приехал посмотреть, все ли у тебя в порядке, — пояснил отчим. — А когда ты так… так странно меня встретила, я был, признаться, несколько обескуражен.

Касс ответила, внутренне попросив прощения за откровенную ложь:

— Я так рада была вас видеть, генерал… Думаю, со мной просто случилась легкая истерика от неожиданности.

И она была вознаграждена. Каменное лицо отчима расплылось в улыбке, ледяные глаза слегка оттаяли.

— Да? Неужели? — воскликнул он. — Все-таки мы с тобой частенько ругались. Когда мы с твоей мамой только поженились и ты была еще малышкой, я был очень к тебе привязан, Кассандра, — признался Вудбер. — Но потом ты выросла, и все пошло не так… Но я часто тебя вспоминал и надеялся, ради твоей матери, что твое замужество окажется удачным.

— Да, я очень довольна, — с натужной веселостью сказала Касс. — И больше мы не будем с вами ссориться, правда?

— Нет, нет, ни за что, — покачал головой Вудбер. — Признаться, я рад, что мы встретились. В конце концов, у меня больше никого нет, кроме тебя.

Девушка направилась было в кабинет Кевина предупредить, что приехал отчим, но застыла перед дверью. Она не хотела, чтобы супруг видел ее такой — с заплаканным лицом, грязью под ногтями, всклокоченными волосами.

Кассандра повернулась и побежала наверх. Через несколько минут, с припудренным носиком, умытым лицом и чистыми руками, она вошла к нему.

Писатель сидел за столом и что-то, согнувшись, набрасывал. Комната была наполнена клубами сизого дыма.

— Ну и духота у тебя здесь, — произнесла Касс.

Она старалась говорить так, словно ничего не случилось, хотя ее сердце заныло, словно его сжала чья-то жестокая рука, когда муж повернулся к ней лицом — красивым, узким лицом, которое было ей так дорого, с синими ирландскими глазами…

Неожиданно смутившись, миссис Мартин начала долго и бессвязно рассказывать своему супругу о приезде отчима.

— Я знаю, он явился без приглашения, но прошу тебя, не сердись и не давай ему понять, что он некстати, — умоляюще проговорила она. — Старик изменился за это время, смягчился, и мне кажется, ему очень одиноко. Я пригласила его на обед.

Кевин начал что-то говорить, но жена снова его перебила.

— Он ведь не хуже, чем Куррэны, в конце концов, — раздраженно заявила она. — Их тоже никто не звал, однако они остались. А Вудбер все же мой родственник.

Касс закончила свою маленькую речь нервным визгливым смехом, и мужчина внимательно и удивленно посмотрел на свою супругу.