И вдруг девушку поразила страшная мысль: а вдруг ее избранник не просто увлекся Наташей и поддался соблазну, не просто был очарован ее красотой и шармом. А вдруг у него к ней серьезное чувство? Тогда, если мадам Куррэн покинет их дом, он поедет за ней.

Это предположение словно оглушило Кассандру. Она почувствовала, что задыхается. Все ее надежды на будущее, все мечты и желания — все было сметено в одну минуту.

Подбежав к окну, запертому по случаю промозглого утреннего тумана, Касс распахнула его настежь. Она высунула голову и закрыла глаза, вдыхая свежий прохладный воздух. Услышав с озера знакомую перекличку двух красивых птичек, которых они с мужем окрестили Марго и Рудольф, девушка отвернулась. Теперь ничто ее не радовало, все стало постыло. Кевин ее больше не любит. Он любит Наташу.

Касс подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Господи, какое ужасное лицо! Волосы растрепались, щеки стали пунцовыми. В штанах дырка, колени испачканы — вчера она упала на грядку с репой. Она решила, что выглядит очень неприглядно. Да какому мужчине способна понравиться такая замарашка? И может ли она винить своего возлюбленного в том, что он обратил внимание на такую изящную, ухоженную, шикарную, фантастической красоты женщину, как мадам Куррэн?

— Нет, все равно! — вслух выкрикнула Кассандра. — Все равно не надо было так делать, Кевин. Что ты натворил!

Желание бежать в Наташину комнату и бить наглую куртизанку уже прошло. А спуститься к Кевину и рассказать ему об услышанном у Кассандры не хватало духу. В ней все горело обидой — и тело и ум. Она была отвергнута — отвергнута своим любовником, мужем, мужчиной, с которым они вместе жили и работали, который был для нее единственным близким человеком. «Как неприятно чувствовать себя брошенной, — думала она, — и представлять другую в объятиях своего мужа». Девушке стало тошно от этой мысли. Она-то считала, будто обрела свое единственное счастье, которое продлится вечно; что все испытания и трудности ее детства остались позади и больше никогда не вернутся. Но не судьба ей, видимо, быть счастливой.

И тут в мозгу Кассандры по странному совпадению вдруг вспыхнуло другое воспоминание, такое же болезненное: от нее так же отвернулась ее мать. Это было примерно через год после свадьбы Дороти и генерала, когда девочка только начинала учиться в школе. Касс все первое полугодие ждала каникул, как и другие ученицы, мечтала вернуться домой и поехать с мамой к морю. Она даже надеялась, что отчим позволит им отправиться вдвоем, без него — Кассандра ведь так долго не видела свою обожаемую мамочку. А Дороти вдруг сообщила ей (очень мило и ласково, как обычно), что генерал хочет поехать во Францию, чтобы посетить там военные кладбища.

— Но мы про тебя не забыли, милая моя, — продолжила миссис Вудбер. — Я уже все обдумала. Тебя мы отправим в детский дом отдыха, где будет много девочек, у которых родители живут в других странах. Там ты будешь заниматься верховой ездой и теннисом, участвовать в праздниках. Ты прекрасно проведешь время.

Как странно, думала Касс, стоя у себя в комнате, что этот старый, забытый эпизод именно сейчас всплыл в ее памяти. Касс тогда без возражений поехала в Девоншир и на самом деле неплохо провела время. Но все равно у нее осталось чувство отверженности. И эта рана очень долго не заживала.

А что будет с ее новой раной? Она не заживет никогда. Она будет саднить и мучать ее всю жизнь.

И вдруг девушка поняла, что хочет куда-то выйти из дома.

Она причесалась, завязала волосы в хвостик, надела короткий кожаный пиджак, в котором работала в саду в такую погоду, и отправилась пропалывать грядки с репой.

Глава 16

Закончив прополку, Кассандра начала сеять новые семена и невольно задумалась, а будет ли она еще здесь, когда они взойдут? Все происходящее казалось ей ночным кошмаром.