– Не пойду-у-у в этом! – причитала я.

– Иди голая! – кричала издерганная мама.

Успокоилась я только на улице, когда встретила Антона, своего друга. Антон, которого в садике дразнили Буратиной не только за длинный нос, но и за то, что шагал он с правой ноги и размахивал правой рукой, а не левой. И наоборот. Как иноходец. Так вот, Антон шел по улице с носом – картонным, на резинке, тоже оставшимся с Нового года. Он шел, загребая носками ботинок грязь, а его мама орала, чтобы он поднимал ноги.

– Вчера после смены пришла, некогда было костюм делать, – пояснила она моей маме.

Антон повеселел, когда уже в группе увидел Олю. Та по сценарию должна была изображать первоклассницу. Видимо, ее мама тоже была после смены, потому что поверх коричневого домашнего халата, вокруг пояса, Оля была перемотана белым вафельным полотенцем.

– Олечка, у тебя костюм повара? Или костюм мамы? Как красиво! – восторгались для приличия родительницы, а Оля после этого трубно голосила.

В общем, я со своими листьями и цветами чувствовала себя королевной. Но радовалась рано. Мама подошла к воспитательнице Нине Павловне и достала из пакета… отрез ткани. Эта ткань мне по ночам снилась – полосатая, яркая. Я мечтала о костюме узбечки и волосы отращивала, чтобы сорок косичек заплести. Мама обещала сшить из этой ткани мне шаровары, а не дарить воспитательнице.

– Мама! – закричала я дурным голосом, подбежала к Нине Павловне и вцепилась в ткань.

– Машенька! – охнула мама.

– Осторожно! Порвешь! – потянула ткань на себя воспитательница.

Крик стоял такой, что заглушил и рыдающую Олю, и песню «Первоклассник, у тебя сегодня праздник».

– Нина Павловна, давайте я вам платье финское принесу! Отдайте ей отрез! – кричала мама.

– Что?! – Нина Павловна тянула на себя меня и ткань.

Мы волочились по полу. Вместе с нами волочился пришедший на помощь Антон.

– Платье! Финское!! Со склада!!! – Мама тянула нас с Антоном за ноги, отдирая от ткани.

– С плечиками?!

– Да!

Что было дальше на утреннике, я не помню.

* * *

В младшую школу вернулись забытые на время конкурсы «А ну-ка, девочки» и «А ну-ка, мальчики». Для мальчиков была отчего-то выбрана военная тематика. Пока мамы мальчиков вырезали из бумаги эмблемы разных родов войск и срочно доставали по знакомым солдатские пилотки, мамы девочек рисовали плакаты-поддержки. Мы с дочкой кривенько изобразили «Мальчики, вперед!», кто-то еще принес плакат «Наши мальчики – лучшие» и успокоились. Оказалось, плакаты нужны другие. Лучше всех выступил «В» класс. «Вэшки – лучше всех! Вэшек ждет успех». Лидеру команды был посвящен отдельный транспарант: «Кирилл! Ты непобедим!» Класс «Г» так и вовсе отличился, вытащив здоровенный плакат: «Пейте, дети, молоко, вам до наших далеко». Впрочем, девочки с трудом удерживали плакат, который падал на голову классной руководительнице «Б» класса. Она его забрала и отдала своим детям. Так что кому до кого далеко, стало не совсем понятно.

Мальчики соревновались в игре в дартс (никто не попал, потому что дартс был детский, пластмассовый и невтыкающийся, чтобы дети не поранились), попадали фишками в обруч, бегали змейкой и преодолевали препятствия в виде физкультурных лавочек. Ну и, естественно, бегали с ложками и яйцами – куда ж без этого вечного конкурса. Яйца, как оказалось, детям выдали сваренными вкрутую, чтобы уборщице не пришлось отмывать спортзал от яичницы.

Один конкурс я не очень поняла.