|
– Люк, давай заведем еще ребенка! – иду я напролом. – Сегодня! Молчание. Долю секунды я сомневаюсь, что Люк меня слышал. Но он поднимает голову, удивленный до глубины души. – Сбрендила? Я смотрю на него, уязвленная. – Почему это – сбрендила? Думаю, Минни нужен маленький братик или сестричка. А ты так не считаешь? – Розочка моя. – Люк садится на пятки. Мы не способны справиться даже с одним ребенком. Так куда нам два? Ты же видела, что она сегодня вытворяла. И он туда же. – Ты о чем? Неужели тоже думаешь, что Минни избалованная? – Я этого не говорил, – осторожно отвечает Люк. – Но ты должна признать, что она неконтролируемая. Нет! – Взгляни правде в лицо. Ее выгнали из «Пещеры Санта-Клауса», – загибает он пальцы, – и из собора Святого Павла. Не говоря уже о случае в «Харви Николс» и о фиаско у меня в офисе. Теперь у него зуб на Минни на всю жизнь? Не нужно вешать на стены дорогие картины, вот что я вам скажу. На работе люди должны работать, а не любоваться искусством днями напролет. – Она просто очень деятельная, – защищаю я дочь. – Может, второй ребенок пойдет ей на пользу. – А мы сойдем с ума, – качает головой Люк. – Бекки, не гони лошадей, ладно? Я чувствую себя подавленной. Не хочу не гнать лошадей. Хочу двух детей в шапочках с помпонами. – Люк, я все тщательно обдумала. Пусть у Минни будет друг на всю жизнь, пусть она не растет единственным ребенком в семье. И мне хочется, чтобы у наших детей была небольшая разница в возрасте. Кроме того, у меня неиспользованные ваучеры на сто фунтов из «Мира малышей», – вдруг вспоминаю я. – Срок скоро истечет! – Бекки. – Люк округляет глаза. – Мы не будем рожать второго ребенка из-за каких-то дурацких ваучеров. – Это не главная причина, – негодую я. – А дополнительная. Да он просто придирается. Увиливает! – Так что ты хочешь сказать? Что вообще не хочешь второго ребенка? Люк словно готовится к защите. Какое-то время он не отвечает, шуршит оберточной бумагой. Мое смятение растет. С каких это пор вопрос о втором ребенке является больным? – Возможно, я и захочу еще одного малыша, – наконец решается он. – В теории. Как-нибудь потом. Да, в голосе его очень мало воодушевления. – Ясно. Предельно ясно. – Бекки, не пойми меня неправильно. То, что у нас есть Минни, это… чудо. Невозможно любить ее больше, чем люблю ее я, сама знаешь. Он смотрит мне прямо в глаза, и я слишком честна, чтобы не кивнуть в знак согласия. – Но мы не готовы ко второму ребенку. Сама посуди. Этот год был адски трудным, и у нас пока нет даже собственного дома. С Минни хлопот не оберешься, и проблем полным-полно. Давай отложим. Поговорим через год, идет? Через… год? – Но это целая вечность… – Голос у меня дрожит. – А я-то надеялась, что ребенок появится у нас к следующему Рождеству! Я даже придумала прекрасные имена на случай, если забеременею сегодня. Венцеслас или Снежинка. – Ох, Бекки. – Люк берет меня за руки и вздыхает. – Если бы хоть один день дело не доходило до катаклизмов, возможно, я бы думал иначе. – Один день? Легко! Минни не такое уж чудовище! На лице Люка недоверие: – Неужто был день, когда Минни не устроила настоящий бедлам? – Ладно, – с легким вызовом говорю я, – завтра же начну Дневник происшествий, и, держу пари, в нем не будет записей. Спорим, с завтрашнего дня Минни станет чудо-девочкой? И я снова берусь за подарки, с треском отрывая скотч – надо же дать Люку понять, каково мне. |
