— Просто отпусти меня, придурок!

Старик усмехнулся.

— Я бы оценил, что такое событие представляет собой очень низкую степень вероятности.

Ее пастообразная масса продолжала качаться на цепи.

— Где моя одежда?

Тонкие кожаные ботинки старика постучали по цементному полу комнаты. Он открыл люк крематория, показав ряды раскаленных жидкостно-пропановых форсунок, выбрасывающих 2200 градусов.

— К сожалению, твой наряд был предан огню... наряду с тем, что я бы оценил как вашу последнюю дюжину или около того блюд.

Девушка снова закричала, на этот раз так пронзительно, что веревки вен выступили у старика на шее.

— О Боже мой, ты сумасшедший, больной кусок дерьма! Ты сожжешь меня заживо!

— Пожалуйста, мисс. Я не могу умолять вас более быть спокойной. И, без обид, — старик уныло покачал головой, — но твой акцент меня убивает. И не стоит отчаиваться. Я не собираюсь сжигать тебя заживо, — затем он закрыл люк.

Ее ужас упал на ступеньку ниже, ее извивание на цепи замедлилось. Она моргнула несколько раз.

— Послушайте, мистер, простите, что назвала вас плохими словами...

— Плохими словами? — Старик явно был удивлён. — Я бы сказал, что это немного мягко. Твой язык может остановить дьявола.

— Слушай, слушай, слушай... — Впервые ее глаза выглядели наполовину оживленными. — Я сделаю все, что ты захочешь, без всякого дерьма. Спроси любого из тех парней на стоянке, и они скажут тебе, что я сосу член лучше, чем любая девушка. Я подарю тебе лучший отсос в твоей жизни, просто отпусти меня.

— Подарит она...

— Хочешь поссать на меня, насрать на меня?

— Я должен думать, что нет.

— О, о, я понимаю, ты один из тех парней. Ты хочешь, чтобы я насрала на тебя?

Старик мрачно вспомнил огромный объем фекалий, который теперь превратился в пепел.

— Поверьте мне, мисс, даже если бы я хотел быть настолько униженным, я уверен, что вам не до этого в данный момент.

— Ладно, ладно, — продолжила она, отчаянно оценивая возможности. — Я засуну свой язык тебе в анус и буду сосать яйца в то же время как насчет этого? Или. Эй! Я засуну свой большой палец тебе в задницу и сяду на твой член. Подумайте об этом, мистер. Я действительно могу это сделать.

Старик застонал:

— Правда, мисс, меня не интересуют ваши развратные прелести, уверяю вас. Боюсь, что ваше похищение мной и моим помощником пример несчастья, но в этом и есть подводные камни вашей профессии. Там довольно много людей с психическими расстройствами, и, занимаясь этим вашим ремеслом, вы можете стать жертвой любого из них: психопатов, насильников, сексуальных маньяков, психически больных. Но по крайней мере вы не попали в лапы одного из них. Вместо этого считайте себя привилегированной. Вы попали в лапы эксцентричного антиквара, который также оказался колдуном.

— Колдун? Тебе нравится сатанинское дерьмо, поклонение дьяволу и все такое?

Седые брови старика поднялись вверх.

— Действительно, нравится.

— Ну, это же здорово, потому что у меня пятеро детей. Черт, мужик, я отдам их тебе, если ты меня отпустишь. Я имею в виду, вы, сатанинские парни, приносите детей в жертвы все время, верно? И, черт возьми, одному из маленьких ублюдков всего месяц. Ты можешь выпить его кровь. Вот что вы делаете, не так ли? Пьёте кровь детей и используете ее для ритуалов и прочего дерьма?

— О, какой грустный припев... — Старик толкнул девушку ко второму из шести арочных проемов. Это было возможно, потому что шкив цепи был зафиксирован к надземному следу, который разветвлялся к каждой двери.

— Что ты делаешь, придурок!

— Ваше время почти истекло, моя дорогая, — сказал он ласковым голосом.