— Знаете, мне нравится это колдунье дерьмо, может, заведу себе такое хобби.

— В старые времена, — сказал писатель, — вас сожгли бы заживо или выпотрошмли бы за такие слова. Черная магия считалась худшим преступлением, которое мог совершить человек. Хуже, чем убийство, хуже, чем изнасилование и растление малолетних.

— Да? Ну этим всем я уже занимался, так почему бы и не заняться этим тоже?

В конце концов, пепел остыл наощупь.

— Писатель! Теперь всё, что мне нужно сделать, это высыпать пепел на дверь?

— Над замковым камнем в арке.

— С моей стороны?

— Конечно!

Боллз схватил горсть пепла, а затем принялся посыпать им драгоценный камень над трупом Коры.

— Что дальше?

Писатель пожал плечами.

— Попробуй открыть дверью.

Боллз взял железный засов двери и глубоко вздохнул... Дикки сильно дрожал, писатель смотрел с уверенностью, что за дверью ничего не будет, кроме кирпичной стены. Боллз медленно потянул защелку, и старая дверь распахнулась сама по себе. Челюсть писателя отвисла. Кирпичной стены за дверью уже не было, на её месте был чёрный провал. Яркий зеленовато-желтый туман медленно начал вплывать в комнату, неся с собой какое-то странное влажное тепло. Какофония звуков резко наполнила комнату: ветер, безумный скрежет металла, тысячи криков... Писатель, Боллз и Дикки стояли неподвижно и пребывали в шоке. Ещё один шум стало слышно намного ближе.

"Шаги?" — Подумал писатель. Раздалась серия мокрых, шлёпающих ударов. Боллз стоял ближе всего к открытой двери. Его глаза расширились, когда он увидел, что приближается к двери, ошеломленный, он медленно отступил назад.

— Чуваки, вы не поверите, что идёт...

Странная тень пересекла пол, когда гигантская масса мускулистой плоти вошла в комнату. Оно обладало голыми руками и ногами, которые можно было бы охарактеризовать, как животные, а не человеческие: толстые, длинные, с большим количеством мышц, чем у человека, висящие руки с волосатыми костяшками пальцев, босые ступни напоминали ноги то ли слона, то ли бегемота. Руки были соединены на ногах, и именно оттуда начиналось мясистое тело существа. Ни туловища, ни грудной клетки, не было ничего, что можно было бы назвать средней секцией. Вместо этого тело твари было эрекцией человеческого пениса длиной в метр и восемь дюймов.

— Это и есть тот самый демон? — Спросил Дикки, не веря своим глазам.

Боллз казался больше сердитым, чем напуганным.

— У демона должны быть рога и острый хвост! Это дерьмо — не демон! Это гигантский хуй на ножках!

По правде, огромный стояк с руками и ногами также имел и лицо... Длинные щелевидные глаза моргнули, смотря на них: под красными глазами находился торчащий, похожий на сосновую шишку, нос. Рот они не увидели, но стоит сказать, где было это лицо: на вершине свисающей мошонки, в которую были помещены два яичка размером с дыни. Большой сморщенный мешок мошонки был полон длинных засаленных чёрных волос.

Боллз сел в недоумении.

— Это самая глупая штука, которую я когда-либо видел!

— Это хуй на ножках, — пробормотал Дикки. — Чёрт возьми, как это дерьмо замочит минотавриху наверху?

Писатель курил и смотрел на Сперматогойла.

— Возможно, вы и правы, но у нас нет другого выбора, кроме как проверить.

Тьма медленно рассеялась в дверном приёме, и кирпичи заполнили проход. Между тем Сперматогойл забавно огляделся и удивлённо уставился на троих мужчин. Писатель рискнул предположить:

— Возможно, мы так же курьёзно выглядим для него, как и он для нас.

Толстые ноги неуклюже засокращались вверх-вниз, когда существо пошло по комнате. Существо взглянуло на лежащие книги на столе, потом повернулось к Боллзу в его сверкающем одиянии.