– Ну… да.

– По-моему, звучит несколько самоубийственно, – заявил Калум.

– Я и правда не думаю, что он… нет, по крайней мере – не сейчас, – сказала Акорна.

– А что было до того? – спросил Гилл.

Внезапно Акорна почувствовала себя так неловко, как никогда прежде не чувствовала себя в компании этих дорогих ей и любимых людей.

– Почему вы устроили мне этот допрос? – спросила она с некоторым вызовом.

– А ты как думаешь? – в голосе Калума послышались раздраженные нотки. – Потому что мы заботимся о тебе, конечно, и потому, что мы обсудили это и нам показалось, что он тебе небезразличен.

– Но нам надо убедиться, – добавил Рафик. – Убедиться, что ты… ну, грубо говоря, не просто переживаешь за кого-то, кого при этом не представляешь в роли своего супруга.

– Ты должна признать, девочка, что мы знаем о мужчинах немножко больше, чем ты, – улыбнулся Гилл.

– О мужчинах-людях – да. Но Ари – линьяри, – возразила она. – И мы друзья. Не более того.

– Пока еще – не более?.. – спросил Гилл.

– Нет, и не будем друг для друга ничем большим, пока он…

– Пока он не будет к этому готов, милая? – не отставал Гилл. – А как насчет тебя? Ты будешь болтаться на корабле-старьевщике, пока парень не решит, может он или нет стать спутником прекрасной, умной, веселой, талантливой, нежной и любящей девушки? Ты уж извини нас, но это идиотизм. Который заставляет нас задуматься о том, насколько умен и нежен он.

– Честно говоря, мы думали, что тебя захомутал какой-нибудь жеребец, как только ты приземлилась на родной планете, – сказал Калум. – Мы несколько удивлены таким поворотом событий.

Внезапно Акорна рассмеялась:

– Это одна из тех ситуаций, когда вы собираетесь спросить меня, когда я остепенюсь и подарю вам внуков?

– Да, – серьезно сказал Рафик. – Обычно матери делают это… ну, любят они задавать такие вопросы. А поскольку у тебя нету матери, и мы не были уверены, что твоя тетя задумается об этом – да к тому же ее здесь нет… В общем, мы задумались об этом – то есть Калум и Гилл задумались, что, может быть, нам стоит обсудить.

– На самом деле все начал Хафиз, – сказал Калум. – Эй, но я думаю, мы нашли неплохое решение. Гилл настаивал на том, чтобы отвести парня в сторонку и расспросить его, каковы его намерения, как только мы увидели, как он… как ты… как оно все выглядит. Но потом мы подумали, что парень, который придушил кхлеви голыми руками, может оказаться чувствительной натурой, и решили расспросить тебя…

– Это показалось нам более безопасным, – завершил Рафик с озорной улыбкой.

Акорна расхохоталась.

– И вы спросили. Мы обсудили это, – сказала она, обнимая их всех по очереди, – и мне больше нечего добавить. Честно говоря – сейчас нечего. Между прочим, меня вот что интересует: когда я смогу поженить своих отцов? Джудит и Мерси не будут ждать вечно, пока вы рассуждаете о том, как устроить мою личную жизнь.

– На самом деле, – ответил Калум, – мы, э-э, мы хотели сделать некое заявление. Но я подожду, пока она не сможет…

Остальные двое стали хлопать его по спине. Разговор плавно перешел на то, как нужно устраивать свадьбы, а потом все они почувствовали необходимость поговорить со своими любимыми, и Акорна сумела ускользнуть обратно в свой павильон.