Какое всё-таки кошмарное будущее у людей в этом их будущем.

— Вас пытались ограбить. — Сказала Лиза и на экране появился переулок, утопавший в синих растениях, с пышной синей листвой и ярко-зелёными крупными цветками. Он шёл по переулку, точнее его тащили под руки двое нехороших персонажей. Один металлический, причём, где попало, другой на осьминога в тапочках похож. Ещё трое шли следом.

— Как жаль, что криминогенная обстановка, так и осталась неистребимым пороком человеческого общества, я искреннее сочувствую… — Из пяти негодяев, людьми, с некоторой натяжкой, могли считать только двое. Преступники люди, это да. Преступники мутанты, грабежом промышляющие в подворотнях городских — это уже перебор. Впрочем, видимо, они не мутанты, а какие-то инопланетные агрессоры, подло проникшие в человеческое общество.

— Зачем вы это сделали?

— Что именно?

Вместо ответа Лиза показала улицу полную мутантов, чудищ и частично людей — опознать в них собственно людей было трудно. Одни одеты так, что непонятно, толи нудисты, толи жертвы авиакатастрофы, толи ориентация у них сильно в БДСМ уходит. На других металла больше, чем в тракторе. Третьи вообще какие-то непонятные — эти, наверное, всё-таки мутанты.

Из проулка стали выходить уже знакомые персонажи.

Сначала осьминог — уродливого лица не видно, связанные узлом щупальца, не позволяют разглядеть этот воплощённый кошмар. Велес кивнул экрану — правильно, на улице дети, а он без шлема ходит! Давно надо было пакет какой надеть что ли — ничего страшного, он просто помог несчастному решить проблему, на решение которой у того не хватило мозгов.

Потом вышел металлический человек. Забавно перебирая выгнутыми вбок ногами, он переваливался мимо людей, тряся своими загнутыми в дугу и в разных направлениях руками, и что-то кричал. Потом появился негодяй, который притворялся женщиной, имея при этом вполне мужское, даже мужественное лицо и носил неудобные пышные одеяния. Вышел негодяй голый до пояса, прикрывая руками свои пышные груди — несмотря на сочный фингал под глазом и металлическую штуковину, торчавшую из виска, этот упорный наглец, всё равно прикидывался женщиной. Затем выбрался на улицу ссутулившийся, очень мохнатый, длинномордый одомашненный зверь, имевший наглость гавкать на человеческом языке. Кажется, этот негодяй не смог определиться в том, кто он — зверь или человек. Именно поэтому двигался он с трудом — узкие шорты, изъятые у мужчины притворявшимся женщиной, сильно впивались в то место, откуда у него росли ноги. Но впивались не слишком сильно, так как негодяй сильно дымился.

— Зачем вы его подожгли?

— Под рукой не было бритвы и крема для бритья. Неужели не понятно?

Этот преступный элемент, имевший наглость походить на оборотня из кинематографа, решительно не хотел бриться. А ведь это вши, повсюду волосы остаются, опять же неприятный запах изо рта, не говоря уже о личной гигиене в туалетной комнате. Побриться было необходимо, но негодяй бриться отказался. Пришлось импровизировать — хвала судьбе, при нём всегда было немного электричества. До конца не побрился, но зато понял, как это важно для здоровья.

— Вот зачем надо было это делать?

— Да что такого? Они же преступники. Я защищался.

— Зачем вы забрали у них все деньги?

— Как это зачем? — Удивился сталкер. — В качестве возмещения понесённого морального вреда, а так же как плату, за оказанные услуги. В конце концов, у них были деньги, у меня был мой невероятный уровень культурного воспитания.