Уверенность Страффорда казалась неколебимой. Он выбранил Конвея за его трусливые послания, отказываясь верить, что ситуация была настолько отчаянной, и призвал его вести себя по-солдатски более решительно. Вечером в Хантингдоне, в конце первого дня его пути, он получил известие, что шотландцы перешли границу. Даже в этом факте он увидел причину порадоваться: несомненно, англичане не позволят своему старому врагу одержать победу на своей родной земле и в гневе поднимутся на ее защиту. Вдохновленный этой иллюзией, он продолжил свое тяжкое путешествие на север.

20 августа шотландцы у Голдстрима перешли через Туид и вошли в пределы Англии. После дождливого лета уровень воды в реке сильно поднялся, и Монтроз, чтобы ободрить своих людей, первым из всей армии пешим перешел вброд бурный водный поток. Некоторые объясняли его поступок юношеским порывом показать всем свою храбрость, другие говорили, что своим поведением он пытался опровергнуть необоснованное в отношении его подозрение, что «в душе он стал роялистом». Но Монтроз был человеком действия, ему была не свойственна хитрость. Он был прирожденным лидером на поле боя и делал то, что требовали место и время.

В то время как шотландцы беспрепятственно продвигались от Туида к Тайну, король прибыл в Йорк. Джентри графства, недовольные большими расходами, которые они несли при наборе рекрутов, отправили королю петицию с протестом против этого и одновременно пожаловались, что ненастное лето не только сказалось на торговле, но и стало причиной неурожая. В заключение они настоятельно просили созыва нового парламента. Во время длительной аудиенции с представителями джентри Карл настолько убедительно говорил об опасности, которая угрожала их родной стране, что они согласились набрать больше рекрутов, которые под командованием короля будут удерживать реку Тис, вторую линию обороны против вторгшихся в страну шотландцев.

Король, как и Страффорд, продолжал верить, что мог добиться поддержки для своей войны, и рассматривал новые меры для этого. Он собрал в Йорке чрезвычайный совет и пригласил на него представителей аристократии. Он не забыл о своем намерении прибыть как можно быстрее на оборонительные позиции своих войск и 27 августа покинул Йорк и повел свою армию на помощь Ньюкаслу. И добрался до Норталлертона прежде, чем понял, что уже опоздал.

Шотландцы бодро продвигались через Нортумбрийские холмы, подбадривая себя то игрой на волынках, то пением псалмов. Местное население никак не выступало против них, хотя одна женщина крикнула Лесли: «Разве Иисус Христос не придет в Англию и не приведет за собой двадцать тысяч человек?!» Под Вулером они легко отбили нападение отряда, посланного против них из Бервика. Лорд Конвей в Ньюкасле, где так и не было завершено строительство фортификационных сооружений, заявил, что Тайн необходимо удерживать во что бы то ни стало. Он расположил четыре орудия, 2 тысячи пехотинцев и тысячу кавалеристов, лучшую часть своих сил, в самом уязвимом месте – на переправе у Ньюберна, в нескольких милях к западу от Ньюкасла. Они все еще продолжали окапываться, когда шотландская армия вошла в деревню на противоположном берегу. Английские части открыли огонь, но он был малоэффективным. Лесли поднял одну из своих легких пушек на крышу колокольни Ньюбернской церкви, и на англичан полетели ядра, что вызвало среди них панику.

Под прикрытием огня артиллерии войска начали переправу. Честь идти впереди выпала добровольцам из корпорации юристов Эдинбурга, которых вел младший сын лорда-адвоката Хоупа.