Судя по смущенному выражению лица Толи, Лара сказала чистую правду.

— И по какому поводу был скандал? — спросил у Толи Веня.

— Это наше личное с Настей дело! Чего ты лезешь? — возмутился Толя.

— Если менты правы и Валю действительно убили, то скоро никаких личных дел ни у кого из нас не будет. Разве что в толстых картонных папках на столе у следователя. Так что лучше тебе рассказать нам, своим друзьям, о чем спорили.

Толя молчал.

— Он меня просто приревновал, — неожиданно сказала Настя.

— Замолчи, дура! — взревел Толя.

— Приревновал? — удивился Веня. — Любопытно. И к кому? Уж не к нашему ли убитому хозяину? Внезапный приступ ревности, а Толя?

Толя молчал. Веня пристально посмотрел на Лару. И та в конце концов кивнула, опустив глаза.

— Ну и что? — завизжал Толя. — Но я не убивал Валю. У меня алиби.

— Он прав, — сказал Алекс. — Он все это время был с нами.

Неожиданно мне в голову пришла мысль, которая заставила меня похолодеть. А что, если Валю действительно убили? И труп его пролежал возле лестницы минут десять прежде, чем на него наткнулась Настя? Тогда что? Тогда все наши алиби летят ко всем чертям.

— Настя, — отвела я девушку в сторонку, — постарайся вспомнить, сколько времени ты просидела в туалете?

— Не помню я, — пожала та плечами. — Долго. А что?

— А то, когда ты входила в туалет, Вали возле лестницы еще не было?

— Нет, — покачала головой девушка. — Иначе как бы я могла его не заметить? Он ведь кистью одной руки даже задевал дверь. Я еще когда открывала дверь, подумала: что это мне снаружи мешает?

Представив себе эту картину, я мысленно содрогнулась. Но не отступила.

— Значит, трагедия произошла в то время, пока ты была в туалете, — терпеливо разъяснила я Насте.

— Почему? — вытаращилась она на меня.

Нет, определенно на некоторых природа отдыхает.

— Да потому что, когда ты вошла в туалет, Вали возле него не было. А когда вышла, то он уже там лежал. Ясно?

— Теперь ясно, — кивнула Настя. — А чего ты кричишь?

— И сколько времени ты пробыла в туалете?

— Да не помню я, — отмахнулась Настя. — Долго. Ты бы знала, что этот подонок мне наговорил.

— Толя?

— Да, он просто хам. А еще мне сказал, что я невоспитанная, что мое место в грязной канаве, что мои манеры пришлись бы как раз в публичном доме.

— Действительно, хам, — посочувствовала я девушке. — Но ведь это все неправда. На самом деле ты прекрасная женщина.

— И это он мне наговорил после того, как я целый вечер старалась и вела себя как паинька, — не успокаивалась Настя. — Я не выдержала и расплакалась. Убежала в туалет, чтобы никто не видел, как я реву.

— Ну хоть примерно ты можешь сказать, сколько ты ревела?

— Ревела я недолго, — сказала Настя. — Минут пять. Но потом мне необходимо было привести себя в порядок. Чтобы никто не заметил, что у меня глаза красные. И косметику нужно было поправить. Тушь совсем потекла. И помада размазалась.

— И сколько времени ушло на это?

— Минут десять, — прикинула Настя.

— То есть получается, что в общей сложности ты пробыла в туалете четверть часа, — подвела я итог.