Подозревал ли он обо всем этом сам? Вряд ли. И именно это обстоятельство усиливало жалость Крафта к незнакомому ему человеку. Слепой знает, что он слеп, и калека знает, что у него нет ног, а этот несчастный даже не знал, чего он лишен. Да, несчастный, потому что зачем и даны нам минуты счастья, если не затем, чтобы без конца потом тревожить нашу память, давая сладкую и горестную возможность пережить все заново?..

Наконец Крафт решился объяснить все миссис Брауде. Он полагал, что жизнь человека, в такой степени ущербного, небезопасна, что его относительное благополучие — случайность и оно может окончиться когда-нибудь крахом, если рядом с ним не будет кто-то, осведомленный о действительном и печальном положении вещей.

В один из визитов миссис Брауде Крафт начал свои осторожные объяснения. Он не надеялся на быстрое понимание. Не так легко было осознать те действительно фантастические вещи, которые знал он теперь о ее муже. Но уже через десять минут краска начала медленно сползать с лица молодой женщины.

— Подождите, — сказала она тихо, — значит, Джон не любил меня тогда? Он женился на мне из-за денег?

И Крафт мысленно послал себя на самую раскаленную сковородку ада. В растерянности смотрел он на свою собеседницу, так легко протянувшую ниточку ясного и самого существенного для нее вывода из его достаточно туманных рассуждений.

— Видите ли, — начал он, — ваш муж не совсем обычный человек. Он, можно сказать, калека. Нельзя спрашивать с него ответа за его поступки, как с каждого из нас. Он действительно не ведает, что творит.

— Ах, что мне во всем этом, если Джонни женился на мне из расчета, — проговорила женщина безжизненным голосом, и долго после этого Крафт не мог простить себе своей самодовольной увлеченности, не мог забыть потухший взгляд человека, жизнь которого разрушилась неожиданно и навсегда.

Однажды через первые полосы газет протянулись крупные заголовки — «Самоубийство или убийство?» — и замелькали портреты жены погибшего. Крафт без труда узнал в них свою клиентку. Против нее был возбужден процесс родными и друзьями ее покойного мужа, который погиб при действительно загадочных обстоятельствах.

Накануне смерти он с компанией друзей отправился на глиссере на Иль-де-Мор. Там, прогулявшись по диким тропкам, он едва не угодил в пропасть, пережив секунду смертельного страха. Через два дня он взял с собой жену, чтобы повторить прогулку — и свалился в ту самую расщелину, от которой едва уберегся в прошлый раз!

Друзья погибшего считали невероятным такое совпадение. На следствии они один за другим рассказывали о том, как исказилось лицо бедного Джона, когда одна нога его вдруг повисла над бездной, как повторял он на обратном пути, что в жизни не чувствовал такого страха, и дружно обвиняли женщину в преднамеренном убийстве несчастного.

Крафт чувствовал себя обязанным рассказать все, что он знал и думал о Джоне Брауде. Миссис Брауде оправдали, а его речь стала сенсацией не только в широкой прессе: она была перепечатана в журналах психологии, психиатрии и хирургической генетики.

Но сейчас, пересматривая фотографии, проглядывая восторженные отзывы о его речи и об оправдательном приговоре, Крафт представил, какой страшной стала жизнь этой женщины после их последнего разговора. Как следила она, наверно, за каждым жестом мужа и не верила отныне ни одному его нежному взгляду. Как неутомимо перебирала в своей воспалившейся памяти первые дни и месяцы своего замужества, и прошлое глазело на нее своим обессмыслившимся ликом.

И впервые он холодно подумал: «Кто узнает, что произошло там, у пропасти, на самом деле?»

Лебединое озеро

NN

Русский балет приехал с гастролями, и сослуживец предложил Крафту один случайно освободившийся билет на сегодняшний вечер.