Наставник, как и было обещано, приехал не один. С ним были уже представленные Во-лоде братья из Министерства обороны: Виктор, Михаил и Артём. Наставник был одет просто: в джинсы и кожаную куртку, а троица братьев вместо строгого покроя пар обрядилась в спортив-ные костюмы фирмы "Адидас". При этом Наставник держал в руках большой коричневый ту-бус, брат Михаил и брат Артём были вооружены автоматами Калашникова (АКС-74У, модифи-кация для "десантуры" с укороченным стволом), и только брат Виктор шёл с пустыми руками.

– Володя, так это ты?! – Наставник положил тубус и бросился к Володе.

И у Володи вдруг что-то сломалось внутри; напряжение последнего часа выплеснулось слезами, и Володя разрыдался, припав к плечу Наставника.

– Ничего, Володя, ничего, – Наставник осторожно погладил его по спине. – Теперь всё будет хорошо.

– Мы что, так и будем здесь рассиживать? – сухо поинтересовался брат Виктор; он при-гладил ладонью ёжик седых волос у себя на голове.

– Да, надо идти, – Наставник выпрямился. – Володя, подожди нас здесь.

Володя вытер слёзы и тоже поднялся.

– Возьмите меня с собой… пожалуйста, – попросил он.

– Зачем нам этот придурок? – вылез вдруг брат Михаил с автоматом.

– Молчать! – рявкнул на него брат Виктор, и брат Михаил стушевался. Тебе никто слова не давал, шестёрка! Пойдёт только тот, кому я разрешу идти. И этот парень пойдёт.

Володя с благодарностью посмотрел на брата Виктора.

В результате, пошли все. Впереди – Наставник с тубусом; рядом с ним, чуть приотстав, брат Виктор; следом – Артём и Михаил; а замыкали шествие брат Мефодий и Володя. Где может находиться брат Василий, они выясняли недолго. Зашли в жилой блок и узнали у дне-вального, что брат Василий появлялся здесь два раза, оба раза заглядывал в комнату, где спали мальчишки, и, ни слова не говоря, уходил.

– Ставлю тонну, он у себя в берлоге окопался, – сказал брат Виктор.

– Возможно, – согласился Наставник. – И это плохо.

– Думаешь, будет отстреливаться? – брат Виктор улыбнулся. – Не он первый, не он последний – выкурим.

– Он тебе не тупой сверчок, – обронил Наставник.

– Знаю, – отмахнулся легкомысленно брат Виктор, – но одну ошибку он уже сделал.

Наставник не стал выяснять, что брат Виктор называет "ошибкой", а только велел дне-вальному оставаться на месте и ребят не будить, что бы не случилось и какие бы звуки он с улицы не услышал. Дневальный повторил приказ, преданно глядя на Наставника.

Брат Василий действительно "окопался" у себя. Когда молчаливая процессия приблизи-лась к его домику, раздался звон бьющегося стекла и ночной апрельский воздух вспорола оче-редь из крупнокалиберного пулемёта.

Все повалились на сырую холодную землю.

– Вот сука! – ругнулся брат Виктор, но, как показалось Володе, совершенно беззлобно: чего-то в этом духе он, по всей видимости, и ожидал.

Брат Василий дал короткую очередь, потом ещё одну и затих.

– Василий! – крикнул Наставник с земли. – Не позорься. Выйди и прими наказание, как полагается рабу божьему.

Брат Михаил, который лежал рядом с Володей, нервно хихикнул. А брат Василий ответил новой очередью. Было ясно, что в переговоры вступать он не намерен.

– Да-а, – сказал брат Виктор. – Что будем делать?

Он и Наставник о чём-то зашептались. Володя уловил несколько слов: "обойти", "четыре направления", "резвый больно", "гранат у нас нет".