Мотор на шлюпке взревел; трое моряков умчались, чтобы продолжить патрулирование запретной зоны.

— Кажется, газеты правы, — сказал Даниель. — «Прометей» — это не выдумка!

— Меня сейчас больше ветер интересует, — буркнул Мишель.

Даниель намекал на недавние статьи в прессе, в которых рассказывалось — в весьма туманных выражениях, приличествующих такого рода конфиденциальным темам — о некоем исключительно важном эксперименте, который должен осуществиться в самые ближайшие дни. Газеты упоминали даже название этого эксперимента — «Прометей» — и утверждали, что он будет иметь огромное научное значение.

Впрочем, Мишеля в этот момент действительно тревожила другая проблема. Байдарка теперь встала в бейдевинд. Для настоящего парусника с тяжелым килем это была бы нормальная ситуация; байдарка же, с ее швертами и бесконечно меньшими возможностями для маневрирования, оказалась в довольно трудном положении.

— Что будем делать? — спросила Мартина.

— Придется убрать паруса и добираться до Пассвива на веслах.

— Ой, только не это! — взмолился Даниель. — Попробуй лавировать!

Мишель не стал убеждать кузена в бесполезности лавирования. Он подчинился и попробовал идти галсом. Но очень скоро выяснилось, что байдарку сильно сносит и то, что они выигрывают в одном направлении, теряют в другом. Если дело так пойдет дальше, они ни за что не доберутся до Пассвива до ночи… если вообще доберутся.

— Ну, понял, Даниель? — сказал наконец Мишель. — Отпускай трос, старина! Мартина, придержи рею… да голову береги!

Вскоре оба паруса были убраны; мальчики взяли весла, до тех пор закрепленные ремнями на бортах байдарки. Лодка вновь двинулась вперед, подчиняясь ритму ударов весел.

Мартина, сидящая впереди и закрытая бортами почти по плечи, ничем не могла быть полезной своим спутникам.

Больше часа они шли на веслах; гребля не представляла особых трудностей. После первых усилий, давшихся с некоторым трудом, мальчики нашли приемлемый ритм, позволяющий экономно расходовать силы.

Однако усталость скоро дала о себе знать. К тому же деревянные рукоятки весел натерли ребятам ладони, и на них появились водяные мозоли, которые беспощадно болели.

— Эх, надо было перчатки надеть! — проворчал Даниель.

— Это все «Прометей», — ответил Мишель. — Если бы не он, мы бы сейчас купались себе в какой-нибудь живописной спокойной бухточке!

Они продолжали механически, тяжело дыша, работать веслами.

Мартина вдруг подняла руку, показывая куда-то в сторону далекого берега.

— Послушайте… — Она обернулась к мальчикам. — Вы видите? Что это значит?.. Кажется, море покрывается барашками!

Мишель и Даниель перестали грести, положив весла на борт. Они огляделись вокруг; Мишель побледнел.

— Этого нам еще не хватало! — пробормотал он удрученно.

Да, Мартина не ошиблась. Море покрылось пенными барашками. Белые гребни множились, рябь превращалась в настоящие волны.

Объяснение этому могло быть только одно.

— Мистраль,— тихо сказал Даниель — Ох, и хлебнем мы с ним горя…

— Это так серьезно? — спросила Мартина, затаив дыхание.

Мишель решил, что лучше не драматизировать ситуацию.

— Серьезно? Да ну, ерунда… Скорее скучно! Придется идти против ветра… Ничего, поднатужимся!

— Давай-ка грести! — напомнил ему Даниель. — А то нас все сильнее относит…

Они снова взялись за весла и, стиснув зубы, попытались двигаться вперед.