– Я бы хотел что-нибудь съесть, – сказал Том бармену.

Тот, протирая стекло, небрежно ответил:

– Холодная телятина и пиво. Мы закрываемся через пятнадцать минут.

– О, пятнадцать минут – это целая вечность! – воскликнул Том. – Я успею проглотить кусок телятины.

Бармен подозрительно посмотрел на него.

Когда Том поужинал, он достал из кармана мелкую купюру и положил на стойку бара. Но к его удивлению, лишь только к нему подошел бармен, чтобы рассчитаться, купюра исчезла, даже не исчезла, а растворилась, точно ее там никогда не было.

– Деньги, – сказал бармен.

Том полез за новой купюрой. Но и с той произошло то же самое. Он доставал купюру за купюрой, но они растворялись бесследно.

– Что за черт! – воскликнул Том.

– Вот именно, – подхватил бармен. – Хватит мне показывать фокусы, мне нужно закрывать паб. Деньги!

– Я ничего не понимаю! – взмолился Том. – У меня карманы были набиты деньгами.

– Где же они?

– Вот.

И Том взял охапок денег из внутреннего кармана пиджака и показал бармену. Спустя секунду отчетливо был виден лишь его пустой кулак, который он сжимал с такой злостью, что были видны его побелевшие пальцы.

– Я сейчас позову полицейского, – наконец, не выдержал бармен. – Такого психа я еще не видел.

Лишь только бармен упомянул полицейского, Том в следующую секунду пустился бежать.

– Стой! Куда! – кричал ему вслед бармен.

Но Том бежал без оглядки все дальше и дальше, туда, где его никто бы не нашел. Пробежав еще несколько кварталов, он остановился у гостиницы, где его дожидался Джон.

Войти в комнату Том отважился не сразу. Он то и дело брался за ручку двери, то отпускал, переминаясь с ноги на ногу. Наконец, он рывком открыл дверь и вошел в комнату.

Джон лежал на постели, положив ногу на ногу, смотрел телевизор.

– А-а-а, это ты?! – нехотя произнес он.

– Я, – выпалил Том.

– Ну, и где же ты шлялся? Деньги уже все просадил? Давай, признавайся!

– Я... скрывался...

– От кого ты скрывался?

– ...с-скрывался от полиции, потом...

– Что же было потом? – с ухмылкой спросил Джон, чувствуя, как тот выкручивается, придумывая на ходу всякую небывальщину.

Том молниеносно соображал: говорить ли ему всю правду Джону или только половину ее, полуправду иными словами. И он склонился ко второму.

– Я... я боялся засветиться, поэтому... поэтому болтался по городу, выжидал. Вот, вернулся.

– А насчет денег как?

– Их нет.

– Как это нет? Ты их что, из карманов вытряс, пока скрывался-болтался по городу?! Ты мне глазами не моргай, все равно тебе не поверю.

– Джон, это какие-то хитрые деньги!

– Правда? И в чем же их хитрость?

Том сунул руку в карман, где еще было несколько купюр.

– Смотри сюда, – попросил Том, – видишь!?

– Что я должен увидеть?

– Они исчезают. Сейчас их не будет вовсе. Я правду говорю!

Джон глянул на руку Тома лишь тогда, когда денег там не было. Он даже их не видел, а у Тома к тому моменту их просто не осталось.

– Ну, показывай мне свой фокус! – скомандовал Джон.

– У меня больше нет денег, – обреченно произнес Том, – делай со мной все, что хочешь, мне все равно.

Джон встал с постели и направился к Тому, затем он замахнулся, точно хотел нанести ему сильный удар, но не ударил. Его рука плавно опустилась вдоль туловища. Он сплюнул, увидев, как Том весь скукожился в ожидании расправы.