Надежда Губкина схватила Зубову за рукав:

– Ты что, ненормальная, под суд захотела?!

– Какой суд, баб Надь? – окончательно перепугалась малярша и суетливо заерзала по табурету. – Ты что такое говоришь? При чем здесь я?!

– А при том! – авторитетно припечатала Надежда Прохоровна. – Там сейчас один мужик в реанимации лежит. А как очнется, что скажет?

– Что он скажет? – испуганно распахнула оловянные буркала Танька.

– А то он скажет, что отец твой эту водку из гаража принес, да, может, хвалился – пейте, ребята, у меня ее целый ящик припрятан.

– О-о-ой, – по новой заголосила Татьяна.

– То-то же, что – ой. Ты тут все уберешь, следы уничтожишь, а это, матушка, тоже – суд…

– А что ж делать-то?!

– К участковому идти. Мол, нашла в гараже, моей вины тут нет.

– Так арестуют… гараж-то!

– И пусть. Без гаража, зато на свободе.

Относительно мужика в реанимации приукрашивала баба Надя безбожно. Тот уже показания давал и о том, откуда отрава взялась, ничего не показывал.

Но на Таньку слова об уничтожении следов преступления – смертоубийственного! – возымели действие. Ложечные глазки, прощаясь, шарили по гаражу, Татьяна уже прикидывала, что из рассортированного хлама можно снести в приемку утиля…

– Баб Надь, а ты со мной к участковому не сходишь? Ты с ним вроде как близко знакома…

– Схожу, – кивнула бабушка Губкина. – Но и ты сама себе помоги, может, зачтется, когда спрашивать будут, почему сразу о гараже не сказала…

– Да, да, баб Надь. Что делать надо?

– Узнай, откуда отец эту гадость приволок. Кто дал?

– Дак откуда ж я узнать могу?!

Надежда Прохоровна с укоризной оглядела бестолковую сироту:

– Приволочь издалека не мог?

– Не мог.

– Значит, туточки где-то, неподалеку прихватил. А кто у вас еще гаражи под склад сдает?

Татьяна шмыгнула покрасневшим носиком:

– Ну так Смирновы. Кольцовы машину ставят. У Муравьевых тоже инвалидка стоит…

– Ну так иди к Смирновым! – поражаясь бездеятельной, когда дело денег не касается, сиротке. – Иди узнавай, кому Федя гараж сдавал. Тут у него недавно какие-то ящики картонные разгружали, как раз Колька Шаповалов и перетаскивал.

– Счас, – вскочила Танька. – Счас сбегаю. – Метнулась к выходу из гаража и остановилась уже за порогом. – Но только и ты, баб Надь, не уходи. Сходи потом со мной к Алешке.

– Схожу, схожу, – миролюбиво усмехнулась Губкина. – И гараж пока покараулю…

Татьяна рысью припустила к восемнадцатому дому. Хвостик-антенна дрожал в такт мощным скачкам, старалась негодная дочь вовсю – найти человека виноватее себя.

Баба Надя прикрыла разверстые створки ворот, огляделась по сторонам – нет нигде полосатой шапки, и недолго раздумывая отправилась на розыски Софьи Тихоновны в обход гаражей.

Обратная сторона железных коробок для хранения автомобильного железа образовывала тылом приятнейший уголок: в тихом, закрытом от ветра закутке, на бетонных основаниях, вылезающих из-под задних стенок наподобие скамеек, укрывались от непогоды и любопытных прохожих всяческие алкаши.

Надежда Прохоровна обошла вершину буквы «Г», свернула за угол и… очень быстро поняла причину недавней паники во взоре своей соседки.