– А ее коттедж? Он тоже достается им?

– Дом сдавался в аренду. По закону об аренде хозяин, разумеется, не мог выселить старушку. Но теперь, когда она умерла, едва ли это жилище может занять племянница – да они с мужем на это и не претендуют. Они живут в современном домике на одну семью, принадлежащем муниципальному совету, и очень им гордятся. – Спенс вздохнул. – Племянницу и ее мужа я прощупал как следует – они ведь казались самыми подходящими кандидатурами. Но уцепиться ни за что не удалось.

– Хорошо. Теперь поговорим о самой миссис Макгинти. Опишите ее, если нетрудно, – и не только в смысле внешнего облика.

Спенс ухмыльнулся:

– Стандартное полицейское описание не хотите? Что же, ей было шестьдесят четыре года. Вдова. Муж работал в магазине тканей в Килчестере. Лет семь назад умер. От воспаления легких. С тех пор миссис Макгинти ходила по близлежащим домам на поденную работу. Готовка, уборка. Бродхинни – небольшое местечко из новых. Кто тут живет? Несколько пенсионеров, один из владельцев какой-то инженерной фирмы, врач – такая публика. До Килчестера регулярно ходят автобус и поезд, в восьми милях находится Калленки – довольно крупный летний курорт, вам, наверное, это известно, – но Бродхинни так и не разрослись, оставшись симпатичным провинциальным местечком примерно в четверти мили от шоссе между Драймаутом и Килчестером.

Пуаро кивнул.

– Коттедж миссис Макгинти – один из четырех, которые и составляют саму деревню. Еще есть почта и магазинчик, а сельскохозяйственные рабочие живут в другом месте.

– И она взяла жильца?

– Да. Пока был жив муж, они брали постояльцев только на лето, а когда умер, она стала пускать жильцов круглый год. Джеймс Бентли прожил у нее несколько месяцев.

– Вот мы и добрались до Джеймса Бентли?

– Его последнее место работы – контора по продаже жилья в Килчестере. До этого он жил с матерью в Калленках. Она была инвалидом, он ухаживал за ней и мало где появлялся. Потом она умерла, а вместе с ней он лишился и ежегодной выплаты, которую она получала. Он продал их небольшой дом, нашел работу. Человек вполне образованный, но специальных навыков нет, особых склонностей тоже, к тому же, я говорил, не очень к себе располагающий. Найти работу оказалось не так просто. В общем, взяла его одна фирма, «Бритер и Скаттл». Так, второразрядная. Не думаю, что он себя там как-то проявил, скорее наоборот. Они стали сокращать штаты, и ему пришлось уволиться. Найти другое место не удавалось, деньги таяли. Обычно он платил миссис Макгинти за комнату раз в месяц. Она кормила его завтраком и ужином и за все брала три фунта в неделю – вполне разумная плата. Он задолжал ей за два месяца, а деньги были совсем на исходе. Работа все не подворачивалась, а хозяйка требовала плату за жилье.

– Он знал, что дома она держит тридцать фунтов? Кстати, почему она держала эти деньги дома, ведь у нее был счет в банке?

– Не доверяла властям. Говорила, что двести своих кровных фунтов она им отдала, больше не дождутся. Она прятала деньги в таком месте, откуда могла взять их в любую минуту. Кое-кому она сама об этом сказала. Они лежали под незакрепленной половицей в ее спальне – проще тайника и не придумаешь. Джеймс Бентли не стал отрицать, что знал о тайнике.

– Очень любезно с его стороны. А племянница с мужем – они тоже знали?

– Да, конечно.

– Теперь возвращаемся к моему первому вопросу. Как миссис Макгинти рассталась с жизнью?

– Это случилось вечером двадцать второго ноября.