— Куда укатила? — внезапное дурное предчувствие укусило меня за задницу, и я ломанулся голышом в ванную к зеркалу.

— Твою мать, Дизель, я ослеп и оглох от звона твоих колоколов! Прикрывайся, мужик! — возмутился брат.

Ничего.

Никаких идиотских писулек помадой.

И почему тогда хорошим знаком мне это ни хера не кажется?

Глава 29

Я не единожды поблагодарила бога, что большая часть этой шумной, немного безалаберной, но нереально дружной семейки предпочитала подольше поспать. Потому что, наткнись я на вездесущих братцев-хакеров или слишком внимательную к мелочам Мари, так легко мне не удалось бы выбраться. А так я лишь на цыпочках проскользнула мимо что-то насвистывающего молчуна Саважа, колдовавшего над кофемашиной. И, быстренько заведя свою малолитражку, тихо-тихо выбралась на утренние улицы. Отправляться прямиком в офис я смысла не видела, поэтому включила радио и поехала давать круги по городу. Ведь и с ним, ставшим таким привычным за последние три года, я тоже сегодня прощаюсь. Если уж срываться с места, то лететь далеко и без оглядки. Так быстрее отболит, если ничего напоминать не станет, уж опыт есть у меня.

Спустя пару часов бездумного путешествия я остановилась в точке икс и уперлась лбом в руль. И даже немного постучала об него головой. Все. Вдохнула-выдохнула и пошла воплощать в жизнь принятое решение. Лучше уж так — как больной зуб самой дернуть. Раз-два-тр…

— Тук-тук.

Я аж взвизгнула, когда чья-то тень закрыла мне солнце.

— Кэти-котеночек, пупсичек мой дорогой, открой дверцу папочке Ронни. У меня для тебя кое-что есть.

Иисусе! Откуда здесь, на стоянке офиса «Нельсон энд санс», взялся Лоуренс? Да еще в таком виде! Он и так может выглядеть? Ничего себе!

Хоть солнце и светило мне прямо в глаза, но основное я разглядела — передо мной стоял самый настоящий волк, да чего мелочиться, матерый волчара с Уолл-стрит. Идеальная прическа — никаких, мать его, фиолетовых чубов и бирюзовых косичек. Костюм, что даже на неискушенный взгляд выглядел тысяч на пять баксов. Явно ручной работы кожаные офисные ботинки, кашемировое пальто, строгий галстук и перстень выпускника университета Лиги Плюща. С таким переговорщиком даже «папа» не побрезгует поздороваться за руку.

— Ронни? — опешив, уставилась на него я. — Что ты тут делаешь?

— Останавливаю кое-кого от совершения огромной ошибки, сладкая. На-ка, возьми, — он протянул мне незапечатанный конверт.

— И что в нем? — насторожилась я.

— А ты достань и прочитай, — царственно кивнул он. — Как раз у нас есть несколько минут.

— Несколько минут перед чем?

— Перед важной встречей.

Вот же интересная манера отвечать на вопросы, не внося ни капли ясности при этом.

— Но я не планировала никаких важных встреч.

— Зато я планировал. И даже пытался сказать тебе вчера об этом. Но ты была слишком погружена мыслями в предстоящее прощание с… со всеми, скажем так, и не обратила на мои слова никакого внимания. Вот я и решил напомнить сам.

— Как ты?.. Да без разницы уже, — смутившись, я отвела глаза, прикусила губу и достала листик из конверта.

— Читай вслух, — последовал высочайший указ.

Прочистив горло, я начала:

— Я, Кэти Брукс, никчемная, ни на что не годная, никому не известная, никем не любимая… дура? — возмутилась я на последнем слове и вскинула на него глаза.